С ним воспарит душа.

Музыка наконец-то оформилась в мелодию, гитара повела ее за собой, а присоединившийся к “теплой компании” голос оказался подозрительно знакомым.

Точно. В полумраке закутка, отведенного под сцену, маячила знакомая шляпа. Заметив наше внимание — вслед за мной обернулись и Лейк, и капитан Боум — Каэл сверкнул клыкастой улыбкой и отсалютовал, коснувшись полей шляпы.

Я не верил — зашел взглянуть,

И пропал, утонув в глазах,

В ее песни простых словах,

Что сумели мир пошатнуть.

Стряхнув с себя наваждение — все-таки, голос у карни потрясающий, с таким и на большую сцену не грех выйти — я вернулась к Боуму. Руку его я так и не выпустила, и со стороны наша парочка смотрелась, наверняка, весьма романтично.

— Капитан. Я знаю вас давно, — начала примирительным тоном. — И только поэтому я даю вам шанс объясниться.

— Вы о чем? — капитан попытался сделать вид, что предыдущую мою реплику он не расслышал. Что ж. Могу и повторить.

— Вы были последним человеком, которого видела перед своей смертью Пэм. Видела и запомнила. И это было именно здесь, в этом баре.

— Откуда у вас такие сведения?

— Я все-таки детектив, — усмехнулась.

Подозреваемый готов разговаривать, это хорошо. Догадка моя тоже оказалась не пустой — хорошо вдвойне. Сообщать капитану о том, каким путем я раздобыла сведения о последних воспоминаниях Пэм, пожалуй, не стану. Во-первых, не хватало еще, чтобы он меня за сумасшедшую принял, а во-вторых… доказательств-то у меня нет. Так что будем делать хорошую мину при плохой игре и надеяться, что сработает.

— Так я жду. Как получилось, что после вечера, проведенного в вашей компании Пэм потеряла голову и оказалась в офисе Дэя Готлиба? Кстати, и почему вы выехали на это убийство. Это ведь не ваша юрисдикция, насколько я знаю, — блефовать так блефовать.

Видел бы меня сейчас Сэл: в порыве вдохновения я заставила шестеренки собственного мозга шевелиться активнее, и разрозненные кусочки, щелкнув, вдруг встали на свои места, складываясь во вполне цельную картинку. Поэтому обвинениями я сыпала с таким уверенным видом, что за игорным столом вполне сумела бы ввести в заблуждение соперников.

Микал говорил об ищейках с двух участков. А адрес, которым так торжественно преподнес мне на обертке от сэндвича Лейк, я не узнала потому что, это был адрес офиса галереи. У которого вход с другой улицы. Уж не потому ли вышла путаница с юрисдикциями, что один из трупов оказался не на территории галереи, а в ее офисе?

— Наша. Мы утрясли с “шестерками” это недоразумение, — скривился Боум.

Ага. Значит, офис в юрисдикции шестого участка. Жаль, я оттуда никого не знаю. Нужно будет у Сэла поинтересоваться, может, у него там есть концы. Кажется, у Большого Босса на их территории какой-то бизнес имеется, значит, должны быть и свои люди в участке.

— Я рада за вас, — я постаралась подбавить в голос побольше яду. — Но все еще жду объяснений, как так вышло, что вечер, проведенный в “Меланхолии” в вашей компании стоил моей секретарше жизни.