— Нет.

— Брось, Лицо. — Он ухмыльнулся. — Поцелуй меня.

Вместо ответа, она хотела ударить его сжатым кулаком, но он ловко увернулся и, схватив за талию, прижал к себе.

— Я так люблю, когда ты бесишься, — прошептал он с намеком.

И она, не выдержав, засмеялась:

— Тогда получи сполна, — и не переставала молотить его кулаками, пока он нес ее в кровать. Уложил и прижал своим телом, не давая пошевелиться, но, изловчившись, она с угрозой подняла колено для коварного удара.

— Не рискуй. — Он ловко увернулся.

Она попыталась освободиться, но ее усилия были тщетны.

— Тогда убери руки.

— Хорошо, но только когда с тобой закончу. — И рука его скользнула под блузку.

— Не трогай меня.

— Я просто должен, мне необходимо трогать тебя и любить. — Он улыбнулся, обезоруживая ее своей открытой и все понимающей улыбкой. — Ведь это единственное, что я умею делать хорошо.

Она еще крепилась, давала себе слово не поддаваться, хотя с трудом сдерживалась, чтобы не расхохотаться. Пусть заслужит прощение. Она еще не простила его, надо помнить об этом.

Но он уже почувствовал, что она готова сдаться.

— Твои глаза мечут молнии, когда ты в ярости, и это меня возбуждает. — Он решительно закрыл поцелуем ее рот.

— И все равно ты меня не убедил. Я тебя не прощаю. Уходи, — заявила она воинственно.

— Но мы же еще не занимались любовью. — Он легонько потерся носом об ее нос.

Но она не сдавалась, несмотря на все его старания.

— Этого не будет.

— Хочешь пари? — И одним движением он спустил блузку с ее плеч до талии.