— Думаю, он этого заслуживал, — тусклым голосом сказала она. — Он бы тебя выдал. Тед, никогда я не видела, чтобы человек настолько бы испоганился так быстро. Я в нем совершенно ошиблась.

— Ведь ты думала, что любишь его, да?

— Разве это теперь имеет значение?

Он попытался улыбнуться.

— Думаю, нет.

— Ты не станешь досадовать, если так?

Кеннеди вспомнил к случаю ганнитский афоризм: «Прощение есть душа и сердце жизни. Прошлое не должно связывать настоящее людей, ибо они обязаны заботиться о наступающем будущем».

— Можно начать все сначала, — сказал он.

Несколько секунд они стояли молча, потом Кеннеди резко отстранился.

— Сполдинг говорил, что вызвал полицию. Они скоро будут тут. Необходимо выбраться отсюда.

— Куда мы пойдем?

— В нижнюю часть города, к агентству. Там мне необходимо захватить кое-какие доказательства.

— Что за…

— Объясню все позже. У тебя есть здесь машина?

— Да, которая принадлежала Дейву.

— Хорошо. Теперь нам надо поскорей отсюда уезжать. А для тебя будет работа.

— На все согласна.

— Я хочу, чтобы ты пошла к Хэррисону Флэхерти — представителю США в ООН. — С этими словами он вынул пистолет из сжатого кулака Сполдинга, положил его в карман, а свой вернул в кобуру под мышкой. — Неважно, как ты туда проникнешь, но ты должна до него добраться. Выясни, где он живет, и проникни к нему домой — это вроде где-то в Манхэттене. Скажи, что ты моя жена и что я хочу сдаться ему во имя ООН, под покровительство ООН.

— Что…

— Не спорь. Сделай это, и все. А теперь побыстрее пойдем отсюда. Я не хочу, чтобы меня схватили прежде, чем я сам сдамся в их руки.