– Я лишь хотела, чтобы у моего ребёнка была крыша над головой и обеспеченная жизнь. Такая цель подойдёт?
– Сейчас ты живёшь в отдельном коттедже, получаешь приличную зарплату и затрачиваешь в десять раз меньше усилий. Чувствуешь разницу?
– Да.
– Вот что я называю рациональным распределением сил. Вывод: минимум грамотно приложенных усилий приводят к более эффективному результату.
– В моём случае, это вышло случайно, – пожимаю плечами, возвращаясь в тот день, когда сидела на вокзале, не зная, куда двигаться дальше. – Просто Лариса Петровна разглядела во мне человека, который нуждался в помощи. За меня всё сделали, я лишь согласилась на предложенный вариант.
Островский поднимается и не спеша подходит. Заправляет мне за ухо выпавшую прядь, одаривая тёплым взглядом, который я вижу впервые и прикасается к моим губам, оставляя невесомый поцелуй.
– Иногда всё не то, чем кажется.
– Это вы о себе?
В ответ Парето лишь ухмыляется и со свистом выдыхает.
– Иди. Я привык спать один, а тебе нужно к дочери.
Вновь безропотно подчиняюсь и, схватив куртку, накидываю на плечи, чтобы добежать до соседнего коттеджа, а когда открываю дверь, слышу негромкое:
– Жду тебя завтра.
Не оборачиваясь, выскакиваю на улицу, втягивая ртом морозный воздух. Сегодня страх перед ним окончательно рассеялся, и теперь я знаю, что неделю назад было начало нашей с ним связи. Вопрос лишь в том, что каждого из нас ждёт в конце. Предчувствую, я вновь окажусь в роли проигравшей, а в этом случае новой боли не избежать.
Глава 15
Утром, смотря на себя в зеркало, вновь испытываю стыд, но сейчас имеющий меньший размах, чем неделю назад. Островский прав: когда два взрослых человека делают то, что устраивает их обоих, какая разница, что подумают остальные. Но остальные не знают, чему я бесконечно рада, потому как любой в этом доме будет уверен, что через постель Парето выторговываю для себя более выгодные условия. Расплачиваться своим телом, получая взамен желаемое, стало настолько привычно для этого мира, что, кажется, искренние чувства и притяжение к человеку вызовут, скорее, настороженность, чем радость.
Не могу объяснить самой себе, что именно так манит меня в Константине Сергеевиче, подавляя волю. Стоит попасть в плен мрачной синевы, как ноги подкашиваются, а желание сдаться ему захватывает от макушки до пяток. Его эмоции скупо проявляются во время секса, в остальных же случаях он мало похож на человека, способного к жалости и состраданию. Но стоит отдать ему должное: оба раза он нежен и ласков, насколько вообще способен к данным проявлениям.
Тася уезжает с Гришей, а мой день начинается на кухне. Сегодня приедет клининговая служба, в обязанности которой входит уборка всех помещений, кроме спальни Аронова. Петровна руководит девушками, направляя в комнаты, а напоследок отправляет двоих в коттедж Островского, предупреждая, чтобы они не передвигали предметы и не прикасались к его личным вещам. В своём уборку сделаю сама, не желая присутствия незнакомых людей.
Ближе к вечеру в доме начинается переполох, а охрана, рассевшись по машинам, покидает территорию.
– Что-то случилось? – прилипнув с Петровной к окну, наблюдаем, как следом выезжает Парето.
– Альберт Витальевич дома. Даже не могу предположить, что произошло.