Но все мы думали об одном: Исабель и Шарлотта написали бы, если б могли. Они, возможно, живы, но им точно приходится туго.

Вдобавок ко всему второй год Дортор накрывала засуха, и запасов отчаянно не хватало. Можно было закупить у соседей, мелкие королевства на юге только и кормились за счет торговли зерном с Дортором, но новому королю было плевать на такие мелочи, как голод и неурожай.

Сегодня Эртан наверняка икал, ибо поминали его часто.

Потом Рогонда позвал всех вниз, и девчонки убежали, чтобы дать мне одеться. Отражение в зеркале слегка испугало, я успела привыкнуть к светлым волосам.

Когда я вышла в комнату, то увидела на кровати Мари.

– Корни! Я хотела поговорить с тобой наедине.

Тут я напряглась, потому что серьезные разговоры с глазу на глаз в последнее время слегка пугали. Но Мари, смущаясь и кусая губы, достала из кармана небольшой флакон.

– Подарок Линда? – нахмурилась я.

– Зелье, исцеляющее печали, – кивнула подруга. – Вот, возьми.

– Зачем?

Она еще гуще покраснела.

– Ну… ты много всего пережила. Твоего папу убили, а сестра потеряла память. Ты много лет жила совсем одна и… мне кажется, тебе это нужно. Возьми!

Она почти силой сунула его мне в руку, но мои пальцы вдруг ослабели, и флакончик опасно повис на цепочке.

Зелье способно унять даже самую сильную душевную боль. Лишить меня удушающих воспоминаний, горькой тоски по отцу, оставив в памяти только хорошее. Вернуть чувства к Линду, избавить от разрушающей ненависти к Мардуку. Вряд ли зелье уймет жажду мести, но совершенно точно принесет душевный покой.

Вот только без своих печалей я буду уже другой Корнеллией.

– Это твой подарок, Мари.

– Достаточно одной капли. Еще останется. Необязательно использовать сейчас. Но пусть будет у тебя. Потом, когда все закончится, вернешь, если не понадобится. Подумай, Корни. Мне хочется что-то для тебя сделать.

Я с трудом улыбнулась, сжав флакон так крепко, как смогла.

– Линд не ошибся, ты и правда из нас самая добрая.

– Корнеллия! – раздалось снизу. – Ждем только тебя!