В этот раз мадам Кардамон заседала в кабинете на первом этаже, а не в своей спальне. Вокруг нее были разложены счетоводческие книги, какие-то письма и писчие принадлежности. Услышав мою реплику, выпаленную без каких-либо предисловий, она отложила свое пенсне, которое помогало изучать записи и, сложив холеные ручки на столе, деловито сказала:

— Слушаю.

— За две эти ночи нам заплатят пятьдесят пять тысяч делариев. Вы отпускаете моих сестер и меня, без каких-либо дополнительных платежей. А также отдаете нам от той суммы пятнадцать тысяч. Все.

Глаза мадам загорелись, но не совсем ясно было что стало топливом — предчувствие выгоды или гнев на мои немалые запросы.

— Пятнадцать тысяч делариев — это баснословная сумма. — Аккуратно заметила она. — Что же ты будешь с ней делать?

Я ответила, не раздумывая и не юля:

— Поделю поровну, каждой хватит на дом и на жизнь, ну или на приданное для хорошего замужества. — Я же не дура, я понимаю, что после стольких лет взаимного унижения вместе мы жить не сможем. Куда как лучше знать, что я сделала все возможное для счастья сестер, а свою жизнь дальше они уже запоганили сами. Если запоганят, конечно.

— Нет. У тебя слишком большие запросы. — Сказала мадам и вернулась к изучению документов.

Так, отлично, мы уже начали торг.

— Не большие, а справедливые. Без меня вы вообще ни делания из этих денег не получите. Или так или никак, я решение не изменю.

— Нет, о такой большой сумме не может быть и речи. Иди отсюда, сделай что-нибудь полезное.

Принимая правила игры, я пошла вон из кабинета, самым поспешным образом.

— Стой! — Окликнула она меня, когда я уже одной ногой шагнула за порог. — Ну, хорошо. Но больше ты никаких условий не предъявляешь, поняла! А теперь ступай… но не на кухню. Теперь ты еще один мой цветочек, пусть и ненадолго. Нужно подготовить тебя, все же за немалые деньги будем ночи продавать.

Я довольно улыбнулась и все же перешагнула порог.

— Стой! — Окликнула она меня снова. — И что же, тебе совершенно не интересно, кто готов такие деньги за тебя заплатить?

Я честно думала об этом, но послушав истории сестер решила, что лучше не знать. В конце концов, это всего две ночи — не самая страшная цена за свободу и безбедную жизнь.

— Нет, пусть будет что будет. — Сказала я и покинула кабинет.

— Ну ладно. — Задумчиво прошептала себе под нос мадам Кардамон.

Мне всегда хотелось попробовать на вкус жизнь жрицы любви. Не встать в кои то веки с петухами, не замараться от макушки до пят, выполняя тяжелую работу по дому, поесть не объедки с чужих столов, нарядиться в красивое платье и сделать себе макияж. Правда последнее, пожалуй, не доставило бы мне удовольствие, поскольку я была крива и горбата и любые вещи и косметика делали меня не лучше, чем я есть на самом деле.

Теперь же мне представился шанс.