Итак, до свадебной арки, со ждущем меня Леушем, осталось несколько шагов. Музыка нарастает, ветер усиливается, поднимая в воздух листья, путая волосы гостям. Небо совсем потемнело, по периметру княжеского двора зажглись высокие газовые фонари, освещая собравшихся. Музыка, преодолев кульминацию, становилась все тише, пока вовсе не сошла на нет. В этот момент я встала напротив Леуша. Он был выше меня, как и Тео. Нет, только не вспоминать Тео! Незачем. Его больше нет. Я смотрела на самодовольное и насмешливое лицо Леуша. Если честно, мое было, я думаю, не лучше. Я заранее злорадствовала над тем, как будет он выглядеть, когда раскроется обман.

К свадебной арке подошел высокий, сухощавый эльф в черной мантии, длинными черными волосами с проседью, заплетенными в косу. Светлые, водянистые глаза слишком сильно выделялись на немного осунувшемся лице. Мне стало интересно, сколько же лет этому остроухому, раз у него седина? Прежде я седых эльфов не видела! Тысяча? Больше?

Но когда он заговорил, голос у эльфа был не таким уж старым. Его обладателю можно было дать около сорока.

— Мы все здесь собрались, чтобы заключиться союз нашего будущего князя Леуша и принцессы Виктории, которая не является человеком. Да пусть будет этот союз нерушим и священной силой заключен при моем посредничестве — жреца Оглиэля, до тех пор, пока не взойдет тысячная луна, или один из них не умрет!

Я вздрогнула. Тысяча лун. Или пока кто-то из нас не умрет… Что-то мне совсем грустно стало.

— Согласен ли ты, князь Леуш, взять в жены принцессу Викторию, делить с ней горе, радость и супружеское ложе по собственному желанию?

Что? А как же клятвы, а обмен кольцами?! Я была в ужасе.

На лице Леуша появилась самодовольная улыбка, и он ответил:

— Да.

— Согласна ли ты, принцесса Виктория, взять в мужья Леуша, делить с ним горе, радость и супружеское ложе по собственному желанию?

Не согласна я!

Стояла некоторое время молча, глядя то на Леуша, то на жреца. Все вокруг ждали моего ответа, который, впрочем, даже не обсуждался! И что, интересно, будет, если я откажусь? Остроухий заставит меня? Ну и загвоздка в том, что я по-прежнему юноша, мой голос звучать будет, мягко говоря, не совсем по-девичьи.

Я вздохнула.

— Знаешь, что будет с одним из твоих друзей, если ты скажешь «нет» и опозоришь меня перед всеми? — стиснув зубы, очень тихо проговорил Леуш с наклеенной улыбкой на губах.

«А ты только так меня можешь заставить, тряпка?» — это я хотела сказать, но не собиралась выдавать себя раньше времени, поэтому промолчала.

Но столько ругательств у меня в голове за всю жизнь, наверное, не было. Я скривилась и тихо пропищала:

— Да.

Видимо, все были очень ушастыми и им оказалось достаточно того писка, который я издала.

— Что ж, — заговорил вновь жрец, глядя на Леуша, — можете поцеловать невесту.

«А, точней, жениха».