— У меня к тебе просьба… — заметила я, вспоминая о задании. — Ты танцевать умеешь? Мне просто до завтра срочно нужно научиться танцевать! Мне завтра какую-то принцессу выгуливать до шести часов.

— Принцессу? — чуть не подавился предпоследней конфетой Иери.

— Да, мне дали портрет ее идеала, чтобы завтра я в его облике присутствовала на балу в честь ее дня рождения, — мрачно заметила я. — Представляешь, мне придется строить из себя мужика! А я даже танцевать не умею…

— То есть ты хочешь, чтобы я научил мою душечку танцевать? — улыбнулось чудовище, предлагая мне последнюю конфету, от которой я вынуждена была отказаться. — Ну что ж… Попробуем…

Пока я принимала ванну, готовясь к ужину, в мою голову лезли неприятные мысли. Как такое могло получиться? Чтобы я изображала чей-то идеал? И вообще, почему на работу в брачное агентство принимают только девушек? Если есть такие заказы, то в штате должен быть как минимум один прекрасный принц на полставки по вызову и до востребования!

«Тут кое-кто одну зарплату заплатить не может, а тут целых две!» — заметил Идеал, внезапно очнувшись и потирая ушибленную голову.

Я вообще не понимаю логики. Целоваться — нельзя. Типа, вдруг я замуж выйду? Ну тогда нанял бы на работу мужика! Пусть других женихов охмуряет! Он точно замуж не выйдет!

«А ты себе представляешь, как какой-нибудь Вася в женском образе сидит на коленях у оборотня и воркует ему о неземной любви? Нашептывает на ухо какому-нибудь эльфу о том, как влюбился в него с первого взгляда? — прыснул Идеал. — Или строит глазки какому-нибудь орку? А потом возвращается и, глядя на штраф, полощет рот с мылом! Мало ли что жениху в голову взбредет? Вот поэтому в джазе только девушки!»

Замотавшись в простыню, прикрывшую нижнее белье и полное отсутствие верхнего, я отправилась выбирать себе платье для урока танцев.

— Вы пока выбирайте, я сейчас подойду, — произнесла служанка, удаляясь за дверь гардеробной.

Я выбрала симпатичное голубое платье с застежками на спине. Надев его и придерживая корсет на груди, я попыталась самостоятельно дотянуться до крючков и застегнуть их. В комнате горели свечи, а я вертелась перед зеркалом, как обезьянка.

— Извините, — громко произнесла я, чувствуя себя представителем рабовладельческого строя. — Я уже выбрала. Вас не затруднит помочь мне его застегнуть?

Странно. Мне никто не ответил. Ладно, подождем… А что, если выбрать розовое? Нет! В нем я выгляжу как на последнем триместре. Мне в таком платье должны уступать место везде, где есть стул, за непосильный вклад в демографическую ситуацию. Что-то в комнате стало темнее… Или мне кажется?

— Извините, — громко заметила я, — а не могли бы вы снова зажечь свечи? Просто в темноте я не привыкла одеваться… Могу надеть платье задом наперед.

— Не могли бы… — услышала я на ухо, почувствовав, как мне на талию легли руки.

Я ухватилась за лиф платья, подтягивая его под самое горло.

— Тише, душа моя… — прошептали мне на ухо. Первый крючок застегнулся, а мою обнаженную спину поцеловали. Второй крючок… Поцелуй… Третий крючок… И снова поцелуй… Последний крючок — и поцелуй в основание шеи…

— Посмотри на меня, душа моя… — прошептал Иери, пока я пыталась расправить юбку.

— Мне не нравится, душечка… Снимай. Давай попробуем белое… — услышала я, чувствуя, как мою шею целуют, а крючки снова расстегиваются. От его поцелуев по коже бежали мурашки.

В тот момент, когда на меня сверху обрушилось белое платье, я поняла, что имею дело с самым хитрым чудовищем на свете. Застежки у белого платья были спереди. Я отвернулась, придерживая лиф и пытаясь застегнуть их самостоятельно.