— Ты по-прежнему хочешь пригласить Маруха или подумаешь? — прошептала Агата перед тем, как прижаться губами к губам Надира. — Нам и вдвоем неплохо…

После долгого влажного поцелуя Надир удовлетворенно вздохнул:

— Я уже пригласил его. И Султана с Жасмин, они обещали прийти, кажется, предложение им понравилось…

— Ну все, здравствуй, елка новый год! — Смеясь, Агата откинулась на мягкий валик. На самом деле она была рада, что праздники пройдут без рутины, в шумной компании. — Мне нужно столько сделать, а ты говоришь мне об этом так буднично…

— Прости, Жасмин сама напросилась в гости, позвонила мне вчера и сказала: «мы в Москве, хотим завалиться к вам». Они наши друзья, я не смог им отказать, — улыбался Надир. — «Елка новый год» это русское ругательство? Ни разу не слышал, что оно означает?

Агата уставилась смеющемся взглядом в высокий потолок. Чего она ноет? Повара можно нанять, он приготовит все, что душе угодно! Украсить апартаменты поможет тот же Хасан, он ради Надира Сантой нарядится, … хотя лучше, конечно, не испытывать терпение верного слуги.

— А! Это знаешь, когда на человека неожиданно сваливается праздник или радостное в общем-то событие… — Пояснила Агата, снова склоняясь над Надиром. Лицо его немного обмякло и подобрело, задумчиво-грустные глаза смотрели на нее не моргая. — Ты правильно сделал, что пригласил Жасмин и Султана. Ну и Марух пусть приезжает…

«» «»» «»»

— Прекрасно выглядишь! — Жасмин скользнула взглядом по роскошному вечернему платью Агаты. Струящейся золотой шелк, подол «в пол», сбоку разрез до самого бедра. — Молодец! Как у вас дела вообще? Я беспокоюсь…

Они стояли в большой прихожей. Султан пошел к Надиру, давая женщинам поболтать. Жасмин только что скинула с плеч норковое манто и осталась в черном, мерцающем стразами платье-комбинации.

— У нас все хорошо, хотя жизнь на события небогата, — Агата тонко улыбнулась. — Но я надеюсь на лучшее…

Приятельница думала увидеть ее, замученную бытом, непричесанную, с темными кругами под глазами, чтобы потом жалеть ее на светских тусовках где-нибудь у Монти. Не дождется.

— Ты должна дать интервью для моего журнала, рассказать, как справляешься со всеми этими трудностями… Уверена, тираж подскочит, и мы с тобой станем еще популярнее! — заявила Жасмин, глядясь в зеркало. — Поговорим об этом после праздника. Кто у вас еще в гостях?

— Моя сестра Инна с любовником. И Марух, он еще не подъехал… — ответила Агата, проходя в украшенную гирляндами гостиную. — Пошли, поздоровайся с Надиром…

Марух? Жасмин, следуя за Агатой, подняла брови от удивления. Уж не для него ли приятельница надела наряд с откровенным разрезом?!

Дверь Маруху открыл Хасан, они обменялись приветствиями на арабском. Гость снял длинную шубу и остановился перед зеркалом, в отражении которого, кроме него, вскоре появилась Агата. Щелчком пальцев Марух отослал Хасана подальше и повернулся к Агате во всем своем блеске.

— Ну привет, Зейнаб! Давно не видел тебя, мое солнце, — он раскинул руки, держа при этом в одной из них небольшой подарочный пакет от известного ювелирного бренда. — Наверное, не ждала меня? Это тебе!

Агата пальцем не притронулась к протянутому ей пакету, смотрела на гостя так, словно хотела сказать что-то резкое, однако взвешивала, стоит оно того или лучше промолчать и сделать вид, что не слышала этих его слов «мое солнце». Оставаться наедине, в момент, когда все, как нарочно, пошли смотреть на расплакавшегося малыша Фадха, было не очень ловко и красиво. Но бежать от гостя уровня и характера Маруха, значило давать ему повод думать, что он желанен и неотразим.

— Я не принимаю подарки и комплименты от посторонних мужчин. — сказала Агата, невинно пожав плечами, укрытым золотистыми муаром. — Ты должен это понять…

— Мы скоро станем родственниками. Я буду мужем двоюродной сестры Надира, — с не слишком скромной улыбкой ответил Марух. Скромность, видимо, вообще не входила в перечень его достоинств. — Невесту я видел на фото… С тобой она не сравнится, ты смелая…