— Он мой дядя.

— В самом деле?

Я пожала плечами.

— Вроде того. Дальний родственник. Он меня приютил.

Я должна была ему что-то сказать. И это было так близко к истине, чтобы не говорить о том, что я была сбежавшим подростком, и он спас меня от жизни на улицах.

Конечно, в моем случае, я не находилась на улицах долго. Максимум неделя, но когда я вспоминала те дни, мне казалось, что это было гораздо дольше. Мне больше, чем повезло. Было настоящее чудо, что я не оказалась в канаве, или, что еще хуже, не стала жертвой торговли людьми, как это случалось со многими сбежавшими подростками.

Если парень думал, что я собиралась подвергнуть Мейсона опасности после того, как он спас меня от всего этого, ну, все было не так.

— Он не так уж и плох. Для байкера.

Я взглянула на него. Странно, что он так говорил. Парень играл со мной в хорошего и плохого копа. Так должно было быть.

Но он выглядел искренним.

— Как тебя зовут?

Не знаю, почему я спросила, или почему мне было интересно. Я должна была закрыться от него за кирпичной стеной. Спрятаться. Если только не хотела, чтобы меня и единственного человека, который был мне дорог, убили.

Хуже, чем убили. Распотрошили. Зарезали.

Я задрожала, вспомнив парня на парковке. И услышала, как он умолял.

— ДеВитт. — Он прочистил горло. — Коннор ДеВитт.

Я ничего не сказала и вжалась в сиденье. Я так устала, но никак не могла уснуть. Чувствовала, как пульсировал адреналин в моем теле. Каждый дюйм тела, каждый нерв был напряжен.

Я закрыла глаза и сразу увидела Данте, склонившегося над умоляющим мужчиной. Я увидела, как он близко подошел ко мне и заметил меня в темноте. Чувствовала, как он погладил меня по щеке.

Я провела двадцать минут в ванной, умываясь после этого. Но все еще чувствовала его прикосновение.

Я снова задрожала, и обняла руками себя за плечи.

— Тебе не холодно?