– Я не стану больше говорить об этом, – наконец сказал Хит. – Я не стану тебя больше беспокоить. – Слова раздавались как раскаты грома. – И когда ты решишь, что «ты чувствуешь», что твои чувства созрели, что наступило полнолуние или еще черт знает, чего ты там ждешь, сообщи мне. – Он собрался выйти из комнаты, но, помедлив, добавил:

– И тогда я… может быть, подумаю об этом.

Люси с трудом сдержалась, чтобы не дать ему пинка, когда он выходил из комнаты. Если он действительно думает, что она сделает первый шаг после всего, что он наговорил ей, тогда может приготовиться к долгому ожиданию.

Выглянув в окно, Люси ощутила, что весна уже не за горами и до ее прихода осталось всего несколько недель. Весна в этих краях всегда наступала неохотно, но не затягивалась надолго. Нужно было обладать особой интуицией, чтобы не пропустить ее начала. Едва становилось ясно, что больше не будет обильных снегопадов и моросящих дождей, как тут же наступало душное, невыносимо жаркое лето. И тогда все устремлялись на солнечные пляжи Кейп-Коуд, на побережье, чтобы окунуться в океанские воды, покопаться в прохладном иле в поисках моллюсков, собирать красивые морские водоросли. Люси улыбнулась, представив себе Хита на пляже. Его глаза будут ослепительно синими на фоне океана. Когда наступит лето, она обязательно уговорит его сделать перерыв в работе и на несколько дней уехать на побережье. У них ведь так и не было свадебного путешествия. А разве можно найти более подходящее место для медового месяца, чем Кейп-Коуд! Люси оглянулась на дверь, услышав тихую поступь Рейн по натертому полу столовой.

– Вы ведь позавтракаете, перед тем как ехать, – сказала она, отметив про себя, что теперь ей вовсе не составляет труда быть приветливой и милой с Рейн. Теперь, когда она точно знала, что через каких-то полчаса Рейн навсегда уйдет из ее жизни.

– Может, чашечку кофе, – невозмутимо ответила Рейн, усаживаясь за стол. – Я не люблю путешествовать на полный желудок.

– Да, вас ожидает долгое путешествие.

Рейн ничего не ответила; она лишь зорко наблюдала за Люси сквозь темную занавесь густых ресниц.

– Я уверена, – беззаботно продолжала щебетать Люси, наливая кофе из серебряного кофейника, – Хит ужасно сожалеет, что вынужден был уйти сегодня так рано и что не сможет даже проводить вас. Но ведь ему нужно нагнать время, потраченное вчера, пока он отвозил Эми в академию.

– Я знала, что ему нужно будет рано уйти. Поэтому мы попрощались с ним вчера вечером. – После того как Рейн произнесла эти слова, у любого, не только у Люси, перед глазами возникла бы картина долгого, нежного прощания. Раздражению Люси не было предела, но все-таки она взяла себя в руки, еще раз напомнив себе, что Рейн скоро уедет.

Почему стрелки часов будто замерли, или время всегда движется так медленно?

– Мы оба желаем вам удачи в Англии.

– И я желаю вам удачи, – не замедлила ответить Рейн. Ее холодно-серые глаза загадочно сияли, когда она брала чашку с кофе из протянутой руки Люси. – Вы мне действительно симпатичны, Люцинда. Может, вам и трудно в это поверить, но это так. Вам невозможно не симпатизировать. До нашей с вами встречи я полагала, что для того чтобы покорить Хита, вы должны были быть верткой и хитрой. Но я была не права. Хит женился на вас потому, что вы жизнерадостная малышка, у вас такая милая улыбка… и вы – единственное теплое создание, которое Хит увидел в этом холодном месте, среди холодных людей. Вы попались ему на пути в нужное время и в нужном месте. Судьба не обошла вас и подарила вам его. Но мне все равно жаль вас. Вашу партию вряд ли можно считать удачной. И это невозможно изменить.

– Он женился на мне только по одной причине: я сделала его счастливым. И вот это действительно невозможно изменить.

– Время покажет, права я или нет.

– Покажет, что нет.

– Возможно. – Рейн поднялась из-за стола, оставив кофе нетронутым. – Несмотря ни на что, я желаю вам удачи, Люцинда. Мне жаль вас, потому что я, как никто другой, понимаю, что вы испытываете к нему.

Застыв, Люси устремила взгляд в окно и не проронила ни слова, пока Рейн тихо не вышла из столовой.

Окрыленная отъездом Рейн, Люси предчувствовала, что на восстановление ее отношений с Хитом уйдет не так уж много времени. Как и в прежние времена, до болезни Хита, в воскресенье они пошли в церковь, где встретились со своими друзьями и знакомыми, которых так долго не видели. И хотя Хита никоим образом нельзя было отнести к образцовым прихожанам и, чтобы затащить его в церковь, нужно было каждый раз прикладывать максимум усилий, Люси все же почти всегда удавалось уговорить мужа сопровождать ее. И когда разряженная толпа прихожан вышла из церкви на Арлингтон-стрит, воздух Бостона уже насквозь был пропитан аппетитными ароматами сотен воскресных хлебов, которые держали в горячих печах во время церковной службы, чтобы расправиться с ними в промежутке между двумя и тремя часами пополудни.

– Слава тебе Господи, что наконец-то это закончилось, – бурчал Хит. В то воскресенье проповедь была долгой и поучительной. Хиту показалось, что она длилась целую вечность. И все это время он промучился, пытаясь побороть в себе желание и страсть, вызванные непосредственной близостью Люси, стоявшей рядом с ним. Остро ощущая ее чарующий аромат, ее нежность, он поймал себя на том, что мысли его не имели ничего общего с проповедью. Выходя из церкви, он чувствовал себя намного большим грешником, чем когда входил в нее.