«Назовите мне имя».
«Брюс Дамфрис. Он лоббист, который склонен переходить людям дорогу и задевать их. Но предпочитает держаться в тени. Он всегда присутствовал на таких мероприятиях. И мы вроде как кооперировались, когда дело доходило до выбора женщин. Брюс мутный тип, понимаете?»
«Я займусь этим, - сказал Эллингтон, еле сдерживаясь, чтобы не указать Хамфри на его собственные грешки.
«А сейчас, пожалуйста, докажите свою готовность сотрудничать с этими двумя агентами. Если хоть что-то пойдёт не так, Вы будете арестованы».
Он даже не стал дожидаться ответа и смотреть, как Хамфри выходит из машины и направляется к своим друзьям, которые уже садились в его машину. Эллингтон в душе очень хотел, чтобы его так называемое алиби оказалось несостоятельным. Он хотел, чтобы это дело было закончено, чтобы он мог вернуть Макензи домой в целости и сохранности. Потому что он точно знал, что его жена не остановится, пока дело не будет раскрыто, чего бы это ни стоило.
Но интуиция подсказывала ему, что Хамфри - не тот, кого они ищут. В противном случае он не пошёл бы к машине так легко и, конечно же, не предложил бы подтвердить своё алиби в столь сжатые сроки.
Он быстро записал имя «Брюс Дамфрис» в свой ежедневник и завёл машину. Выехав в сторону больницы, он снова мысленно вернулись к жене и будущему ребёнку, которым, по его мнению, грозила опасность, пока они не вернутся домой.
ГЛАВА 20
Макензи смотрела старый боевик по телевизору, когда Эллингтон вернулся в больничную палату. Было около десяти часов. На самом деле она не смотрела фильм, а обыгрывала в голове все возможные сценарии развития этого дела. Это было всё, что Макензи могла делать теперь, когда она не была активно вовлечена в работу.
Подойдя к кровати, Эллингтон сразу же взял её за руку и опустился в кресло для посетителей.
«Как ты себя чувствуешь?»
«Хорошо. Я подписала последние документы для выписки около получаса назад. Нам нужно выбираться отсюда. У меня есть обезболивающие для головы и пальца. И мне посоветовали как можно меньше путешествовать следующие пару дней из-за сотрясения мозга. Так что, похоже, я застряну в гостиничном номере и буду также бесполезна, как и сейчас».
Но Макензи не осмелилась сказать ему, что это последнее предписание врачей принесло ей облегчение. Это означало, что она пробудет здесь ещё по меньшей мере десять-двенадцать часов и сможет следить за ходом расследования.
Встав с кровати и начав разбирать свои личные вещи, она старалась выглядеть как можно более равнодушной.
«Ты добрался до Хамфри?»
«Да. Нужно будет поговорить с ним более детально. Но никакого ареста. Он не слишком сопротивляется общению и говорит, что у него есть алиби на последние несколько дней. Ярдли и Харрисон будут следить за ним, пока он не сможет предоставить убедительные доказательства своей непричастности к преступлениям». Затем он рассказал ей о том, что произошло между Хамфри и Мари Тотино.
«Очень подозрительно», - сказала Макензи.
«Я тоже так подумал. Но он признался, что использовал регистрационный список кампании, чтобы находить контакты женщин, которые привлекали его внимание. Он сказал, что есть ещё один человек, который участвовал в этой охоте на молодых девушек. Это какой-то лоббист по имени Дамфрис».
«Кто-нибудь начал собирать информацию о нём?»
«Я разговаривал с МакГратом по дороге сюда. Он сказал, что займётся этим в приоритетном порядке и хочет, чтобы мы продолжили работу в этом направлении, как только я доставлю тебя в отель».