— Какие, про задницу или про ссыкло?
— Все.
— А если нет? — подошёл я к открытой дверце и уставился на своё отражение в очках лейтенанта, закипающего по ту сторону кабины. — Что, тогда?
Правая рука легионера едва заметно двинулась в сторону кобуры, поддавшись командам спинного мозга, но вовремя остановленная головным. Кадык совершил возвратно-поступательное движение, губы сжались в попытке скрыть дрожь.
— Да шучу, — постарался я натянуть максимально тёплую и добрую улыбку, выждав ещё несколько чарующих секунд. — Расслабься. Хозяин — отличный мужик, я с ним говорил, производит впечатление. Ну, едем, или дальше будете лясы точить?
— Едем, — процедил лейтенант, сел, глубоко вздохнул и положил мелко дрожащие пальцы на руль. — Два психа.
— Это он про нас? — глянул я на Стаса.
— Похоже, — кивнул тот.
— Бедный парень. Ему столько ещё предстоит увидеть.
Глава 5
Когда меня спрашивают: «Как ты выбрал своё ремесло?», я отвечаю: «Это оно меня выбрало». Нет, конечно, шучу. Что за банальное дерьмо? Я мог стать кем угодно: вором, сутенёром, наркобарыгой, боевиком банды, опустившимся биомусором, сосущим за выпивку, или даже проходчиком в гипсовой шахте. Но из всего многообразия возможностей я выбрал путь охотника за головами. Выбрал сознательно и ответственно, взвесив все «за» и «против». На первой чаше весов были хорошие деньги, свободный график, и возможность посмотреть мир; на второй — непредсказуемо изменчивый рынок труда и высокие шансы помереть, не достигнув половой зрелости. Стрелка весов напряжённо колебалась, отягощённая весомыми аргументами, пока не появился он — решающий. И это...
— Как ты стал охотником за головами? — вырвал меня из паутины раздумий успевший смертельно надоесть голос Павлова, звучащий, казалось, постоянно с тех пор, как мы съехали с оккупированного Легионом парома и сразу взяли южнее, чтобы избежать встреч с патрулями святых.
— Что? — спросил я, не переварив услышанного.
— Охотником за головами, — повторил лейтенант. — Почему не торговцем или крестьянином, например?
— Погоди, — поднял я палец, прислушиваясь. — Какой-то хлопок.
— Я ничего не слышал, — помотал башкой Стас.
— Я тоже, — вставил Павлов. — Может, в движке чего?
— Нет, это... Не важно. Как ты сказал, «крестьянином»?
— Ну да. Земли же полно, выращивай, что хочешь, или скотину разводи. Душа не лежит?
— Как твоё имя, Павлов?