— Да, — тяжело вздохнул Бобби. — И все-таки для стариков он все еще Лино, понимаешь? По-моему, сперва надо посоветоваться с ними. Как ты считаешь?

Пети подумал, что первой ошибкой Эндрю стало то, что он назначил своим заместителем такого слизняка.

— Пети, давай соберем людей, выслушаем их мнение...

— Нет.

— По крайней мере, посоветуемся с Толстяком Никки...

— Нет.

— ...потому что...

— На мой взгляд, — отчеканил Пети, — мы здесь имеем щенка и бабника, который не может удержать свой хрен в штанах и из-за которого мы все попадем в большую беду. Вот и все. Я ничего не стану предпринимать без твоего согласия, Бобби, сам понимаешь...

— Я ценю твое отношение.

— Но я хотел бы вызвать людей.

— Старичкам это очень не понравится.

— Да пошли они, и он с ними вместе, — огрызнулся Пети.

«Лино», — подумал Майкл.

Круг замкнулся.

Миновали праздники. До полуночи оставалось пятнадцать минут; он сидел в духоте в машине напротив дома Эндрю Фавиолы в Грейт-Нек и ждал, когда вернется хозяин. Рядом с ним на сиденье лежал магнитофон с копией той пленки, которую Сара передала ему в прошлую среду. Несмотря на гул водопада, чистота звука получилась исключительная. В руках у Майкла имелась трехчасовая запись, которая позволяла привлечь Фавиолу и почти всех его молодчиков. В своем сбивчивом, на одном дыхании произнесенном монологе Фавиола подтвердил причастность своей семьи ко всем преступлениям, какие только есть в уголовном кодексе. Открой его, ткни пальцем — семья Фавиолы тут как тут. Хочешь наугад, хочешь по алфавиту.

Поджог, угроза физическим насилием, дача взятки, принуждение силой. Невыполнение распоряжений суда, причинение ущерба, операции с краденым имуществом, подделка документов, подлог, запрещенные азартные игры...

Он рассказал Саре, что в течение двух с половиной лет, являясь студентом Лос-Анджелесского университета, он осуществлял руководство и надзор за принадлежащими его отцу в Лас-Вегасе притонами, где велись азартные игры, и что он лично передал двум наемным убийцам приказ отца разобраться с игроком, который «задолжал семье сто с лишним тысяч долларов». Хищение в крупных размерах, неоказание помощи следствию, убийство. Он забыл обо всякой осторожности. Небрежно упомянул о судьбе игрока из Куинса — того самого, с которого и началось все расследование. «Я приказал Фрэнки Палумбо позаботиться о нем... чтобы такое больше не повторялось. Фрэнки — это капо, у которого прохиндей украл деньги. Ему поручили забрать деньги, а он прикарманил пять штук».

Вот так, мимоходом.

Получение страховки под вымышленным предлогом, похищение людей с целью получения выкупа, торговля наркотиками...

Здесь он пустился в детальный рассказ о трехсторонней колумбийско-итальяно-китайской операции, призванной наводнить улицы Нью-Йорка «лунным камнем».