Книги

Престидижитатор Сталина

22
18
20
22
24
26
28
30

— Но вы же получаете от меня колеса втрое дешевле, чем сами сделать можете, и с котлами так же получится. Еще раз уточню: вы сейчас не можете сделать котел, который выдержит десять-двенадцать атмосфер, а я могу такой котел сделать. Ведь по сути вам нужен только сам котел, трубы вы и без меня прекрасно в него поставите.

— Ну да…

— Сейчас баварские паровозы считаются лучшими, но — открою вам секрет — их практически невозможно сделать мощнее, чем в полторы сотни лошадиных сил. А с этим котлом вы уже через год сможете поставлять паровозы по двести, и даже по триста сил. Мне вообще не нужны паровозы слабее, чем в три сотни лошадей, а через пять лет они вообще никому нужны не будут.

— Но у вас уже работают паровозы по триста лошадей…

— Два паровоза, и я, хотя могу сделать еще парочку, делать их не хочу: они очень дорогие получаются. Но гораздо хуже то, что работать на этих паровозах умеют лишь пять бригад, которые мне с огромным трудом удалось обучить за четыре года, и обслуживают паровоз в рейсе сразу шестеро.

— А кто может гарантировать, что на паровозах с огнетрубными котлами будет иначе?

— А с огнетрубными котлами у меня уже шесть паровозов, и они катаются по дороге в Ярославль, причем катаются с бригадами по три человека. А то, что угля им нужно больше… Просто в Ярославль уголь по Волге возить легко и недорого, так что несколько излишнее потребление топлива там не играет никакой роли. Желаете посмотреть машины?

Борзиг паровозы посмотрел, а уже осенью тридцать восьмого два германских паровоза встали на пассажирскую линию Москва-Петербург. К сороковому году их стало уже четырнадцать, а завод в Берлине выпускал по паровозу в неделю — и кому-то, через небольшой пролив от Европы, это почему-то сильно не понравилось…

Ретроспективное лирическое отступление

В котором Герой меняет, наконец, историю всерьез. Но не сам…

Александр Сергеевич страдал. И, развалившись на диване в гостиной, думал о том, что на Рождественской вечеринке точно подавали нехорошее вино. А еще — что, наверное, не стоило мешать шампанское с новомодным британским джином…

Жена его сидела там же, в гостиной, на кресле, и лицо ее не выражало ничего хорошего.

Внезапно дверь в гостиную распахнулась и на пороге появилась высокая молодая женщина:

— Доброе утро, Александр Сергеевич. Вставайте, одевайтесь, поедем ко мне в гости. И побыстрее, первое выступление назначено на полдень первого января, а опаздывать будет просто неприлично.

Какая-то тетка, внезапно появившаяся в доме, да еще этот возмутительный тон — и очень громко произносимые слова, от которых, казалось, в голове стучали тяжелые молотки, отнюдь не способствовали вежливости со стороны Александра Сергеевича:

— Кто вы такая и что вы делаете в моем доме? Убирайтесь!

— Меня зовут Алёна Александровна, я зашла пригласить вас совершить небольшую творческую поездку по моему поместью. Вы у меня уже выступали, лет десять назад.

— А… вспомнил. Это жуткое собрание в городишке… как его, Одоеве, так? Увольте, больше я там не появлюсь. А вас все же попрошу покинуть мой дом, причем немедленно!

— Вы, Александр Сергеевич, кажется не совсем меня поняли. Первого января тридцать седьмого года состоится первое выступление у меня в поместье. А всего у вас запланировано двадцать два выступления перед почитателями вашего таланта.

— Вы еще здесь? Скажите вашим почитателям моего таланта, что никаких выступлений не состоится. И убирайтесь же наконец, пока я не приказал вышвырнуть вас вон из моего дома!