А кто мешает сегодня нормально и эффективно управлять?
Думаю, «Опель» мы не получили не потому, что там какие-то передовые технологии: нет их там. В Германии высочайшими и лучшими технологиями в области управления, интеграции разного рода производств, стратегического планирования обладает концерн «Порше».
Вот это да, это действительно передовая линия современного человеческого прогресса. Но у них в финансовом отношении все очень хорошо. Они в наших, да и любых чужих для себя инвестициях не нуждаются именно по этой причине.
Да, товарищ Курчатов прославился среди физиковядерщиков тем, что он «знал». Ему задавали трудные вопросы – он уходил подумать и через некоторое время приносил неизменно правильные ответы.
Но очень многое наши сделали сами. В конце концов, водородную бомбу наши сделали сами, обогнав американцев. Так что, если что-то украли, то самую малость, и быстро обогнав своих учителей, как Петр Первый обогнал шведов.
Но что там атомная бомба? Авиация – вот классика! В царской России она была вся импортная. Да, Можайский полетел первым, Сикорский построил «Илью Муромца», был Гаккель и множество других, но основа была импортная. И после революции мгновенно, за считанные годы, в кроватных мастерских модернизировали и освоили все, что можно.
В конце войны скопировали американскую «летающую крепость» – и через 10 лет уже сделали самолет лучше!
Были примеры и попозже. Например, почему российская школа программистов – одна из лучших в мире? Потому что у нас были маломощные компьютеры, а задачи надо было решать очень сложные, аналогичные американским. И наши научились маломощные компьютеры объединять в системы, которые работали более эффективно, чем сверхмощные американские компьютеры.
А с другой стороны, у нас очень любили импортировать компьютеры, экономя на сопровождающих документах: приходит к вам компьютер, а инструкций нет. И какая клавиша что означает, вы уж сами догадывайтесь. И вот, когда вы «методом тыка», слепого перебора изучаете все команды – вы в этой программе и в целом в этой машине открываете возможности, про которые их создатели даже не подозревали. И у вас очень сильно развивается профессиональное мышление.
Так что, можно заимствовать технологии, но надо, чтобы они попадали на подготовленную профессиональную и, главное, управленческую почву. Чтобы система управления стимулировала ваши инновации, а не давила. Сейчас она давит хуже, чем в СССР.
Сегодня реформа образования уничтожает возможность инновационной экономики. Система управления не допускает таких возможностей в принципе. А нам чудесные люди вешают на уши чудесную формулу: «Общество пока не является заказчиком инноваций».
Нашим реформаторам постоянно попадается какой-то «не тот народ». А проблема очень простая: общество никогда и нигде не является заказчиком значащих инноваций. Когда японцы придумали портативный радиоприемник на транзисторах, над ними в их же стране смеялись, показывали пальцем: эта штука никому не нужна!
Никакое общество не заказывало самолет братьям Райт. Когда Черчилль придумал танк, английский парламент дрожал от хохота: никто не мог поверить, что эти уродцы кому-то когда-то пригодятся. Электрическую лампочку не заказывали ни Ладыгину, ни Эдисону и, более того, скажу вам по секрету – Владимиру Ильичу Ленину ее тоже не заказывали!
Инновация – это появление принципиально новой вещи, которая раньше не существовала. И общество не может быть ее заказчиком и предъявить на нее спрос по очень простой причине: оно не может ее представить.
Это нормальный консерватизм. Это неизбежное свойство человеческого мышления. Потребителю не нужен был скайп 10 лет назад. В фантастических романах были видеоконференции, видеофоны были, но это не было серьезной потребностью. Интернет в начале 90-х годов никому не был нужен: почты, телеграфа и телефона достаточно. Паровоз никому не был нужен. И так далее.
Задача государственной политики развития – не удовлетворять существующие потребности. С этим владелец самой маленькой палатки на самом захудалом и несовершенном рынке справляется гарантированно лучше государства. Как только общество осознало, что у него есть какая-то потребность, оно найдет, кому заплатить за это деньги, лучше любого министра, и все вырастет само или почти само, а государству надо всего лишь создавать максимум условий.