Десятого февраля 2001 года, за час до рассвета, «в гости» к Хамидову пожаловал отряд спецназа ГРУ под командованием майора Никонова. Русские в несколько раз уступали чеченцам по численности, но в данном случае это не имело особого значения. Отряд Никонова состоял из профессионалов высочайшей квалификации — не чета хамидовским ублюдкам. Немаловажную роль сыграла и внезапность нападения (чеченцы ведь мнили себя в абсолютной безопасности!). В общем, спецназовцы просто вырезали, как овец, ошалевших спросонья боевиков. Те даже не успели толком осознать происходящее. К сожалению, не все для наших прошло гладко. В конце операции шальная пуля, выпущенная кем-то из агонизирующих вайнахов, угодила Андрею в грудь. Пуля обладала повышенной пробиваемостью, и бронежилет не спас майора. В результате он оказался сначала в медсанбате, а потом в ростовском госпитале. Лежа на больничной койке, ослабленный ранением спецназовец до боли остро ощущал свое одиночество. Он со слезами вспоминал погибшую жену, умерших родителей (раньше горечь утрат как-то притуплялась суровыми военными буднями) и наконец решил навестить младшего брата, которому, по правде сказать, не очень симпатизировал. Андрей считал Кирилла слюнтяем, рохлей, никчемным тюфяком, но… как говорится — хоть кривой, да свой! Тем более другой-то родни не осталось!

Вот почему вскоре по выписке из госпиталя майор Никонов отправился в столицу. Из аэропорта он позвонил брату, молча выслушал визгливый лай его супруги Ольги, узнал что та «выгнала взашей проклятого алкоголика», не вступая в дискуссии, повесил трубку на рычаг, за солидную сумму поймал частника и по-ехал на квартиру родителей, справедливо рассудив — больше Кириллу податься в Москве некуда! По завещанию отца, обширная приватизированная квартира в районе метро «Савеловская» была оформлена на обоих братьев одновременно. Правда, со дня похорон родителей Андрей в ней ни разу не появлялся. До гибели Елены он предпочитал жить в собственном двухэтажном доме в ближнем Подмосковье, да и там бывал довольно редко, в кратких перерывах между постоянными боевыми командировками. А после трагических событий в Волгодонске перестал бывать вовсе, отдав все силы беспощадной борьбе с озверевшими мятежниками…

Непотребный вид последнего родича сперва поверг майора в смятение, затем привел в холодную ярость. Он знал о пристрастии брата к горячительным напиткам, допускал, что скандалистка Ольга не все врет насчет причин развала семьи, приготовился к долгому, серьезному разговору с Кириллом, однако… действительность превзошла самые худшие ожидания! Ну о чем можно говорить с грязным, деградировавшим существом, лишь отдаленно напоминающим человека?!

Итак (как упоминалось выше), Андрей лаконично высказал свое мнение о брате, собрался уйти, хлопнув дверью, но вдруг замер, насторожился. Внимание майора привлекло вопиющее несоответствие между превращенной в помойку квартирой, отвратной внешностью ее обитателя и… десятком бутылок дорогого коньяка — от полутора до двух тысяч рублей за каждую!!! Бутылки выстроились в ряд на покрытом трещинами подоконнике. Две из них Кирилл успел опорожнить, остальные были полны.

«Неужто мой братец-пьянчуга с черными pиэлтоpaми[10] спутался?! — мелькнуло в голове спецназовца. — Иначе где он мог достать деньги на подобное пойло?! Хотя, с другой стороны, непонятно — зачем „черным“ так тратиться?! Опустившемуся алкоголику и дешевой водяры за глаза хватит! Странно… Очень странно!!!»

— Откуда «дровишки»? — мрачно поинтересовался Андрей.

— Ч-ч-чего?! — мутно вытаращился на брата Кирилл.

Тот указал пальцем на коньяк и напористо переспросил:

— Откуда все это?! И не вздумай врать!!! Речь идет о твоей жизни, придурок!

Невзирая на крайнюю степень опьянения, бывший переводчик здорово перепугался: втянул голову в плечи, съежился, задрожал губами.

— Ясно. В большое дерьмо вляпался, — констатировал Андрей: — А может, ты, голубчик…

Неожиданно майор осекся. Чуткое ухо профессионального воина уловило тихий, подозрительный звук, доносящийся из прихожей. Спустя мгновение он понял причину — кто-то аккуратно отпирал отмычкой входную дверь.

— Замри! К нам «гости»! — шепотом приказал брату Андрей.

Услышав о «гостях», Кирилл страшно побледнел, заметно протрезвел и шустро спрятался под диван.

«А дело-то гораздо серьезнее, нежели я предполагал, — мысленно отметил спецназовец. — Ладно, сейчас разберемся!!! Дождемся хмырей, захватим живьем да потолкуем по душам!!!»

Ожидание не затянулось надолго. Неизвестные визитеры владели отмычкой на редкость виртуозно. Дверной замок сдался в считанные секунды. По квартире затопали тяжелые шаги, и вскоре в комнате появились два здоровенных бугая. Один рыжий, другой брюнет. Завидев Андрея, они уставились на него как бараны на новые ворота.

— Ты кто?! — после продолжительной паузы пробасил Рыжий.

— Физкульт-привет, салажата! — не отвечая на поставленный вопрос, шутовски раскланялся майор: — Вы, вероятно, заблудились? По скудоумию адрес перепутали?!

Тут, наконец, громилы опомнились и, злобно рыча, бросились на Андрея…

Рыжий с Брюнетом являлись известными читателю членами Н…й группировки Михаилом Студневым (Хилым) и Геннадием Алферовым (Костоломом).