Хок даже не взглянул на него.

— Это часть легенды. А теперь посмотри направо, Вольф.

Тот повернулся в ту сторону, куда указывал Хок, и увидел, как несколько пар выскользнули из толпы и скрылись в тени.

— Что это?

— Только начало.

Постепенно толпа пьянела и становилась неконтролируемой. Нарастало злое, нетерпеливое возбуждение. Со своего места Вольф чувствовал, как поднимается волна истерии. Он уже видел это. Женщины сбрасывали паранджу и пускались танцевать. Многие из них были полуодеты. Мужчины стягивали с себя комбинезоны. То там, то здесь затерянные среди толпы пары занимались любовью. На некоторые из них Хок направлял прожектор, освещая на несколько мгновений, но большинство продолжали, не обращая внимания на свет.

То там, то тут завязывались потасовки, но полиция растаскивала дерущихся. Люди собирали в кучи всякий хлам и поджигали его. Вскоре вся площадь перед сценой была испещрена яркими точками костров. Вверх поднимались клубы дыма. Хок играл цветными прожекторами, освещая толпу. Когда совсем стемнело, мигающие огни и грубые животные крики танцующих смешались, превращая концерт в дьявольский шабаш.

— Там происходит грязная штука, — заметил Хок. — И причем намеренно организованная мудрецами из правительства.

— Но ведь там нет подлинных чувств, — взорвался Вольф, — только животная похоть. Нет… Нет души.

— Да.

На сцене Мэгги заводилась уже до предела. Все ее блюзы были потрясающи — никогда еще она не была так хороша.

— Не слишком-то отличается от других концертов. Вся разница в том, что сегодня никто не хочет отложить это до дома.

— Неужели ваше правительство думает, что такой концерт сильно повысит рождаемость?

— Не сегодня, нет. Но у этих людей останутся воспоминания, чтобы подогревать их зимой. — Хок перегнулся через край платформы и сплюнул. — Э-эх, да почему я должен повторять всякую чепуху вслед за этими завравшимися идиотами. Это просто хлеб и зрелища, правительство дает народу расслабиться.

Мэгги затрубила от восторга:

— Эй, парни! Я завожусь, глядя на вас. Так, малыш, продолжай, правильно!

Она бегала по сцене, излучая беспредельную энергию; в ночи гремела бешеная, дикая музыка.

— Классно!

Мэгги показала толпе язык, и в ответ поднялся рокот восторга. Она подняла свою заветную бутылку и, покачивая бедрами в такт музыке, сделала гигантский глоток. Новая волна криков. Она языком провела по горлышку бутылки.

— Да! Это чертовски заводит меня, правда. — Она помолчала мгновение, а потом продолжала: