— Не придет, — вздохнул Семен. — Вон ее мама — в горшке булькает.
— Ты что?!
— А вот то… Какие-то люди подранили мамашу. В таком виде она долго шла куда-то с детенышем. Наверное, здесь по привычке хотела перейти реку. Не смогла и стала бродить по берегу. Ну, а когда совсем ослабла, ее саблезубы загрызли.
— Что ты такое говоришь, Семхон?! Как же Люди могли напасть на здоровую мамонтиху с детенышем?! Да еще осенью?
— Не знаю, Веточка… Наверное, это были ДРУГИЕ люди.
— Разве такие бывают?
— Еще как! Ты когда-нибудь видела такое? — Семен извлек из кармана наконечник.
— Нет, — испуганно прошептала Ветка.
В течение дня Семен несколько раз пытался приблизиться к пасущейся мамонтихе. Успехом увенчалась лишь четвертая попытка.
— Ну, и как же нам вас звать, леди?
— Варм… — издала невнятный звук мамонтиха.
— Ладно, — согласился Семен. — Будешь Варварой, точнее Варей. Правда, говорят, что животным нельзя давать человеческие имена, но я уже запутался, кто в этом мире человек, а кто нет.
Старейшины сидели на бревнах у Костра Совета. Они кутались в шкуры и беседовали о «возвышенном» — обсуждали достоинства и недостатки различных способов соития с женщинами.
Их дискуссию прервал свист — мальчишка-дозорный на площадке требовал внимания. Старейшины задрали головы и стали всматриваться в стремительную пантомиму языка жестов. Потом переглянулись:
— Ты что-нибудь понял? — поинтересовался Медведь.
— Чего тут понимать? — пожал плечами Кижуч. — С востока к лагерю идут…
— Ясно, что идут. Или идет. Может, мальчишке какие демоны привиделись? Может, он заснул там и сон увидел? Ну, я ему устрою! — начал беспокоиться Медведь. Кижуч же свистнул и сделал отмашку дозорному, требуя повторить сообщение. Приказ был выполнен немедленно.
— Итак, что мы имеем? Во-первых, идут.
— Идут, — согласился Медведь.
— Один лоурин — он представился жестом. Другой просто человек. И три не человека.