Ну, как сказать…

— Можно, я тебя обниму? — спросила Ариэтт, и я кивнул. Она придвинулась ближе, забралась в мои объятия и затихла на время, а потом все же заговорила:

— Это все так несправедливо, Эжен. Почему люди, которые любят друг друга, должны оглядываться на какую-то горгулью только потому, что у неё господствующий тип магии? Ты видел этого Рона? Он же только рядом со своей Мэган может дышать, а сам изнутри погас. Какое право имела эта женщина, его иль-тере, наказывать парня за то, что он любит? Разве это преступление?

— Нэйт тоже был её ай-тере, спроси у него, — ответил я.

— Думаешь, он ответит? — вздохнула Ари. — Он давно уже не тот, кого я знала. И от этого так страшно, Эжен. Я все время думаю, если бы родители сказали мне о его силе, был ли шанс что-то изменить? Защитить его? Я ведь долгое время ни о чем не догадывалась. Учится и учится. Дома не бывает? Так учеба же… Глупая была. А потом стало поздно.

— Я не понимаю, как твои родители могли отказаться от своего ребенка.

— И я. Но, как видишь, уже вычеркнули двоих. Только Стеф соответствует их ожиданиям. И то пока соглашается делать так, как решит отец. Как же тяжело!

Мне тоже было тяжело. Очень. Но я молчал. Не было человека, с которым вообще хотелось это обсуждать.

— А ты не хочешь вернуться домой? — спросила Ари.

— Нет. У меня и тут дела, — ответил я, вспомнив о Кэтти. — Да и зачем? У отца там своя жизнь, может, даже другая семья. Свалиться ему на голову? Таким, какой я стал?

— Но он же любит тебя. Представляешь, как он беспокоится?

— Мама не выглядела особо обеспокоенной.

— Эжен…

Ари погладила меня по плечу. А я наконец-то согрелся и уже сам придвинулся как можно ближе к ней, как к источнику тепла.

— Ты очень хороший, — сказала Ариэтт и коснулась губами моей щеки.

— Глупости, — ответил тихо. — Ты меня совсем не знаешь.

— Иногда так бывает, что кажется, будто знаком с человеком всю жизнь. — Ари чуть отодвинулась. — Что тебе приснилось?

— Лучше не знать. — Я закрыл лицо руками. Последние толики страха постепенно растворялись в пространстве.

— Это… что-то конкретное? Или просто кошмар?

— Конкретное, — сказал ей. — Мое недавнее прошлое. И давай закончим на этом. Тебе лучше лечь.