Его глаза торжествующе сверкнули. Еще один странный пасс, а потом он взял со стола обсидиановый нож и двинулся к ней, шипя себе под нос:

- Ты сделаешь все, что я скажу тебе. Все!

Странное чувство тяжести опустилось на Летту, ощущение, что она не может шевельнуть ни рукой, ни ногой. Внушение? Она медленно выдохнула, сбрасывая ментальную петлю, стало легче.

- Почему ты решил, что я стану делать все это?

- Станешь, - натужно рассмеялся тот. - Ты была на алтаре, и у меня есть твоя кровь. Я знаю о тебе все! А сейчас сиди спокойно и не отвлекай меня пустыми разговорами, это тебе не поможет.

Невольно вспомнилось, как это было тогда, больше двух лет назад. Она на алтаре, фигуры в белом вокруг, обсидиановые ножи... Сейчас в его руке был точно такой же нож. Летта почувствовала, как к горлу подкатывает горячая злость.

- Думаешь, кто я? - спросила она.

- Ты феникс! - выплюнул тот и ощерился, глаза алчно блеснули.

Он был в одном шаге и начал бормотать подчиняющее заклинание. В какой-то момент стало жутко от происходящего. Будь Летта полностью дитя этого мира, ей бы действительно ничего не помогло. Она попросту не вышла бы отсюда, вернее, от нее осталась бы только тень, пустая оболочка.

План великого клирика был хорош, только он кое-чего не учел!

- Я попаданка, - проговорила Летта, поднимаясь с места. - А феникс - это у меня встроенная опция.

И прежде чем тот сообразил, что она сказала, с ее рук сорвались ослепительно сияющие жгуты молний. Его вздернуло над полом и подняло к потолку. Старик истошно закричал, а потом только корчился, разевая рот. Внезапно отрылись скрытые в стенах кабинета потайные двери, оттуда высыпали клирики, своему Главарю на подмогу.

Но у Летты был немалый игровой опыт. Она не стала жечь тут все огнем, а подхватила жгутами их всех и сосредоточенным энергетическим ударом разнесла потолок и кровлю.

Когда через секунду в кабинет, высадив дверь, влетел Сайлас и с вытаращенными глазами замер на пороге, она только пожала плечами и позволила наконец тому, что осталось от великого клирика и его прихвостней, кучей тряпья осесть на пол.  

Некоторое время царила мертвая тишина, а потом она услышала шорох.

Летта обернулась, а Сайлас мгновенно переместился в ту сторону. Ибо мало ли, какие еще припасены у клириков подлые сюрпризы. Но оказалось, что это парнишка, совсем молоденький, еще прыщавый, белый балахон болтался на нем, из широкой горловины торчала цыплячья шея. Опасливо заглянул в кабинет из потайного прохода и тут же шарахнулся, чтобы бежать прочь.

- А ну стой! - окликнул его Сайлас.

Парнишка замер на месте и стал медленно поворачиваться, втянув от ужаса голову в плечи. А как увидел на полу кучу белых балахонов, жалобно засипел:

- А-а-а... - И стал сползать на пол.

- Ты кто? - спросила Летта.