От Илюши Здоровякина Отелло отличался лишь некоторой смуглостью кожи. Других различий между этими двумя измученными мужчинами не было.

Единственный друг, способный облегчить страдания ревнивца, был далеко – где-то в Европе. Прошлым летом Валдаев отправился во Францию к Лизе Виноградовой. Та, получив в наследство квартиру в Париже, исправно курсировала между двумя странами. И однажды Александр, не в силах одолеть тоски очередного расставания, выправил визу и устремился за девушкой на чужбину. Да там и сгинул.

Любимая кошка Пульсатилла тоже отправилась в Париж. Она пересекала границу в дорожном саквояже, исполняя роль мехового манто. Пушистое манто моргало глазками в темноте баула среди валдаевских свитеров и рубашек. А когда таможенник сунул экзаменующую длань в недра увесистой сумки, его лицо преобразилось: глаза наполнились ужасом, рот приоткрылся, слюна закипела в уголках губ. Ошизевшая от тряски, Пульсатилла бросилась на инспектора с возмущенным шипением: «Руки прочь от комиссарского тела!»

Александр, способный найти выход из любой ситуации, каким-то образом убедил таможню, что персидская красавица – медицинское снаряжение (пояс от остеохондроза), необходимое инвалиду Валдаеву по жизненным показаниям. Пульсатилла, настроившаяся на роль драгоценного палантина, а затем низведенная до уровня пояса от остеохондроза, целую неделю дулась на хозяина за оскорбление ее меховых достоинств.

Семья Здоровякиных ждала возвращения Валдаева и Лизы из Парижа с нетерпением. По заявлению Александра, Лиза пробудила в его душе чувства, отличные от тех, что пробуждали предыдущие восемьсот – девятьсот девушек. Иными словами, закоренелый холостяк и отпетый донжуан Валдаев решил жениться. Свадьбу предполагали справить в родном городе. Но летели месяцы, а Валдаев и Лиза все не возвращались из Франции.

Саша периодически названивал из различных точек географической карты, сообщая другу, где находится: на мосту Риальто в Венеции, у замка на берегу Рейна, на набережной Круазетт в Каннах, в голландской деревушке… Рассказать о семейной жизни Александр обычно не успевал, то у него кончались деньги на сотке, то свободное время, отведенное для телефонной болтовни. Лиза вообще не звонила, ей было некогда – она училась на курсах, сертификат которых позволил бы ей открыть собственное дизайн-бюро. Очевидно, Париж испытывал острую нехватку дизайнеров.

«Почему они такие скрытные? – обижалась Маша. – Мы ведь друзья! Мы волнуемся за них!»

«Представь, как необычна ситуация для Валдаева, – объяснял Илья. – Его впервые захомутали. Он немного того. Шокирован. Никак не придет в себя от свалившегося на него семейного счастья».

Сейчас Илья мечтал поговорить с другом, пожаловаться на жизнь, на поведение Марии, спросить совета. Но звонить на мобильник Валдаева было очень дорого. Оставалась надежда на другие современные средства коммуникации.

Илья подсел к компьютеру. Этот компьютер, подключенный к Интернету, был специально переставлен к окну. Когда начальство в лице полковника Алимова вваливалось в дверь кровожадным монстром, подчиненные успевали придать картинке на мониторе удобоваримый вид. Частенько дисплей загромождали голые красотки в различных позах, что, несомненно, ранило бы чуткую душу Зуфара Алимовича.

Здоровякин надеялся пообщаться с Валдаевым по ICQ, в народе называемой «аськой». Валдаев сразу же откликнулся на электронный призыв Ильи. В его послании сквозила присущая ему нежность и ласка в отношении друга.

«Бонжур, парнокопытное!» – написал он.

«Маша изменяет мне с одним типом», – бабахнул без подготовки Илья. Если бы они разговаривали вживую, он, как культурный мальчик, сначала осведомился бы о здоровье Саши, о здоровье Лизы, о погоде в Европе и т. д. Но каждую фразу нужно было «наколачивать» двумя негнущимися пальцами по клавиатуре, да еще и ждать минуту-две, пока придет ответ. Поэтому Илья не тратил время на всякие куртуазные предисловия.

«Замочи уродца», – коротко посоветовал Александр. Очевидно, ему тоже было лень писать длинные предложения.

Здоровякин задумался. А ведь друг прав. Вместо того чтобы скрежетать зубами, нужно было элементарно выяснить, что за фрукт этот Вепрецкий. Сотрудник Главного финансового управления обладминистрации? Возможно, удастся раздобыть на него компромат и на самом деле «замочить» мармеладного уродца – пусть не буквально, а в образном смысле.

Вскоре пришло дополнение:

«Маша не изменяет. Она провоцирует. Она жалеет о разводе и ждет от тебя решительных действий».

Илья восхитился проницательности Валдаева. Он был гениальным знатоком тончайшей архитектоники человеческой души. Не важно, что тысячи километров отделяли Александра от Маши, Ильи и Вепрецкого. Он вспарывал пространство лучом мысли и делал потрясающие в своей психологической глубине выводы.

И еще дополнение:

«Здоровякин, кончай лежать на берегу жирной русалкой. Не жди у моря погоды! Шевелись, вибрируй. Восстанавливай семью!»