Книги
Познание смыслов. Избранные беседы
Это несправедливо. Не яхты, заводы, фабрики и пароходы должны определять вес человека, а другой принцип, который связан именно с теологическим смыслом и с его участием в этом теологическом смысле. Я считаю, что нужна не диктатура пролетариата, а нужна диктатура касты воинов, которые должны бросить вызов Мировой системе, глобальному обществу.
В этом логика опять-таки классовая, то есть марксистская. Потому что кто такой бизнесмен и чем он отличается от «бюджетника»? Только разными отношениями к производительным силам и производственным отношениям, и соответственно – разным распределением материальных благ. Экзистенциально, по «бытийной» сути, этот бизнесмен не превосходит учителя, или чиновника, или пожарника, который получает зарплату. Его реальный внутренний вес как человеческой личности может быть меньше, может быть больше.
Каста и участие в некоем глобальном теологическом проекте. Либо этот человек участвует в проекте, либо борется с ним.
Сейчас идёт такой процесс: либералы проигрывают во всём мире, идёт процесс крушения либерального клуба, потому что либеральный клуб связал свою политическую судьбу с современной экономикой, «постэкономикой», которая базируется на финансовой спекуляции, на сверхкредите. Либералы – это же не буржуазия. Либералы – это в значительной степени тоже люмпены, только богемные, высокого разбора люмпены, но они тоже деклассанты. И как они могут связать свою судьбу с промышленным капитализмом? Им там делать нечего, там серьёзная наследственная буржуазия сидит. Поэтому они сделали ставку на политический союз со спекулянтами, с финансовым капиталом.
Финансовый капитал – 90 % богачей сегодняшнего дня. Они надули вообще весь мир пузырём. Но теперь, когда они сдуваются, они с собой в историческую могилу уносят и либералов как клуб, как философию, как 200 лет последних усилий. Что будет за этим? Возвращаются традиционалисты и консервативные революционеры, которые ждут своего часа. Это крайне правые, и за крайне правыми стоят те же самые дома, которые правили до Первой мировой войны. И те же попы вернутся. Но оппонентами им будут только религиозные радикалы. И тогда будут два полюса: с одной стороны – те же самые церковь и монархия, которые были 200 лет назад, но вернувшиеся в новом качестве, а с другой стороны – всё те же самые гуситы, адамиты, Мюнцер, анабаптисты, катары, альбигойцы[6]…
И мы возвращаемся к «очищенному» противостоянию жрецов и воинов. А вот что низы поддержат – всё это зависит от политических технологий и стратегий обоих этих полюсов.
Ну и что? Это же массовка. Решает-то всё равно небольшой процент.
По ним наносят удар не только радикалы со стороны политического ислама, но и новые правые, радикальные правые из консервативных революционеров. Условно говоря, те, кто стоят за крайне правой высшей масонерией («чёрный интернационал»). Они бросают очень жёсткий вызов, они ждут своего часа. Понимаете, Марин Ле Пен, или «Йоббик» («За лучшую Венгрию»), или Партия свободы Австрии, – это такие 10-летние мальчишки с камушками, это «лёгкий вес», они рассеются. За ними стоят настоящие, реальные «волки». А дальше ещё более серьёзные пойдут.
На самом деле битва за человечество будет именно между радикальным исламом и этими крутыми «чёрными интернационалами». Я вам скажу такую интересную вещь: в ИГ (террористическая организация, запрещенная в России) много не просто мусульман из Европы, а это этнические европейцы, принявшие ислам. Эти данные приводит французский журналист Николя Энен, который около 10 месяцев назад был освобождён[7].
Да. Потому что это та площадка, на которой можно бросить вызов статус-кво. Ну что – валять дурака и говорить, что надо повысить налоги на богатство и ходить гордо как наследник Маркса и Ленина?
Да, шестьдесят две! А несколько лет назад их было триста тридцать с чем-то. То есть в пять раз сузился этот круг. Это называется, марксистским языком, «концентрация богатств в одних руках». Причём у половины человечества за это время уменьшилось то, чем они владеют, на триллион долларов, а у этих шестидесяти, которые владеют аналогичной суммой, выросло на триллион семьсот миллиардов. Не только триллион перекачали себе, но и зацепили ещё и не самых бедных.
Я считаю, что это признак, симптом, но это не главное зло. Левые говорят: «Вот зло: у этих – всё, а у этих – ничего». Но это симптом, это проявление того, что общество превратилось в некую машину зла. Почему? Потому что зло онтологически ему присуще, оно ингерентно[8]. Потому что сама организация социума построена на неких схемах, алгоритмах, которые антидуховны, которые абсурдны, которые «антисмысленны» и которые надо выделять. Религия же всегда против общества – к обществу её приспосабливают жрецы.