— А что это и где? Далеко от Стокгольма?

Он и сам почувствовал, что его слова прозвучали несколько заносчиво, но не успел сдержаться.

— Возле Вестероса. Вероятно, не самая знаменитая команда в Швеции. К тому же я забросила это дело еще до того, как женские команды заявили о себе и стали брать золото и серебро. Я не вписалась в «улыбающуюся» национальную сборную.

— Если бы туда брали за улыбки, тебя взяли бы однозначно.

Он хотел сказать комплимент — ведь она почти всегда в хорошем настроении. А теперь встревожился, что его слова могут быть поняты как пренебрежительный комментарий. Словно он намекал, что она человек поверхностный.

— Ведь ты и талантливая, и позитивная.

Беатрис рассмеялась.

— Хм, даже не знаю. Но, к сожалению, умения улыбаться явно не хватало — нужно было еще уметь играть. Совершенно немыслимые требования!

Рикард затормозил возле полицейской машины, припаркованной на берегу под мостом Орстабрун. Над водой повис холодный влажный туман. Рикард увидел со спины Марию. Стоя возле машины, принадлежавшей группе водолазов при пожарной службе, она надевала защитную одежду. У мостка стояла грязная моторная лодка, которую поддерживали на плаву буйки. Гудел насос, откачивающий воду. Полицейский катер как раз собирался отчалить.

Рикард приветливо кивнул Юхану Тёрлингу, возглавлявшему группу. В последний раз они встречались несколькими месяцами ранее на работе у Юхана — пожарной станции на Черхувсгатан, где Рикард с сыном посетили музей пожарной службы, расположенный в том же здании.

— Привет, Юхан. Спасибо, что помог тогда найти гида. Сам я никогда в жизни не смог бы ответить на все вопросы Эльвина.

— Да, хороший мужик. Начальник пожарной команды на пенсии — знает почти все. Всю жизнь проработал пожарным.

Рикард кивнул, набрал воздуху в легкие и пропел громким басом:

— О всемогущая божья длань! Пожару-огню преградой встань!

Беатриса вздрогнула, а затем закатила глаза. Мария тоже удивленно обернулась. Рикард почувствовал, что должен объясниться.

— Ну, так звучал крик ночного сторожа с пожарной каланчи в Старом городе.

«Все заинтересованно записывают», — подумала Беатрис и обернулась к Марии, чтобы расспросить ее о том, что известно, а Рикард продолжал:

— Хотя «огонь» и «пожар» — это немного масло масляное, не так ли?

Она с удивлением отметила, как Юхан Тёрлинг немедленно ухватился за эту тему, словно ничего важнее не существовало.

— Нет, тут ты как раз не прав: огонь — это то, что человек держит под контролем, а пожар — нечто нежелательное и неконтролируемое.