— Что ж, звучит достаточно искренне.

— Я не лгу. Могу схитрить, дать взятку, но не стану лгать. Полгода назад, занимаясь покупкой самолетов, яхт, охотничьих хижин и прочего, я узнал, что врачи поставили судье суровый диагноз. Денег, как мне было известно, у него нет, а те, что когда-то звенели в его кошельке, ваш отец жертвовал налево и направо.

— И вы отправили ему три миллиона? Наличными?

— Да.

— Так просто?

— Так просто. Я позвонил, предупредил, что посылка уже в пути. Мой человек подогнал к особняку пикап и оставил на газоне четыре картонных коробки. Судьи, видите ли, не оказалось дома.

— Три миллиона никем не помеченных банкнот?

— Их следовало пометить?

— Что сказал на это отец?

— Я не услышал ни слова.

— Что он сделал?

— Хороший вопрос. Вы его сын, вы знаете судью лучше, чем я. Что он сделал?

С бокалом в руке Рэй отодвинулся от стола, скрестил ноги.

— Думаю, заглянув в коробки, он понял, от кого посылка, и обложил вас в душе последними словами.

— Уверен, так и было.

— Потом занес коробки в прихожую, где стояли десятки других, точно таких же. Отец явно намеревался отвезти ваши миллионы через день-два в Билокси, но болезнь не позволила ему сесть за руль. Чувствуя приближение смерти, он явно пересмотрел некоторые свои взгляды и решил хотя бы спрятать эту гору банкнот — до той поры, пока не сможет призвать вас к ответу. Шло время. Верх взяла болезнь.

— Кто нашел деньги?

— Я.

— Где они сейчас?

— В багажнике моей машины, на стоянке у офиса.