Хотя разговор шел на русском языке, гестаповец, услышав нелестную характеристику своих способностей, сердито передернул плечами.

Черкасов заметил это.

— Вы понимаете по-русски? — спросил он гестаповца.

Попель, секунду поколебавшись, утвердительно кивнул головой.

На первые вопросы подполковника Черкасова гестаповец отвечал уклончиво.

— Что вы крутите! — недовольно поморщился подполковник. — Ведь все равно вы у нас заговорите.

— А скажите, господин подполковник, — ответил вопросом на вопрос Попель. — Если я буду говорить обо всем откровенно, меня не расстреляют?

— Мы пленных не расстреливаем, — рассердился подполковник. — Если вы служили в захваченных Германией странах и были жестоки с местным населением, тогда вас будет судить суд той страны, в которой вы творили свои зверства.

— Клянусь вам, господин подполковник, нигде, кроме фатерлянда, я не служил.

— Так чего же вы жметесь, как барышня? — вспылил Черкасов.

Разведчики и Грета с любопытством прислушивались к разговору. После короткого раздумья Попель ответил:

— Не будем спешить, господин подполковник. Господин майор подтвердит, что я держался корректно и сдался сам.

— Ну, вот, то-то, — улыбнулся Черкасов. — Сейчас скажите только одно: как вы узнали о том, что русские разведчики появились в вашем тылу? В чем мы допустили промах?

— Промахи кое-какие были… Но дело не в них. Все началось с этой радиограммы из Грюнманбурга. Мы не могли ее расшифровать, а радист Макс Бехер умер, не сказав ни слова.

Подполковник даже подпрыгнул на месте и ударил себя ладонью по лбу.

— Что это со мной творится? — воскликнул он. — Совсем забыл. Ведь я подготовил вам сюрприз. Просил самого генерала, и по его ходатайству все устроилось. Подождите, я сейчас, — и подполковник почти бегом направился в кабину управления. Через короткое время он вышел в сопровождении высокого худощавого старшины. Чуть гортанным голосом, мягко, по-восточному произнося слова, старшина отрекомендовался:

— Радист самолета, гвардии старшина Тохтасын Вахабов.

Черкасов с веселым лукавством глядел на разведчиков, ожидая возгласов удивления. Но разведчики невозмутимо поздоровались со старшиной, ничем не выразив ни удивления, ни восторга. Подполковник явно был разочарован.

— Коля, — укоризненно взглянул он на майора Лосева. — Ты, по-моему, не расслышал. Это Тохтасын Вахабов. Он узбек.

Лосев недоумевающе взглянул на подполковника. «Какое отношение имеет к вам этот старшина? Ты что-то путаешь, дружище», — прочел Черкасов во взоре майора.