— Ты стремишься к деньгам и власти, и моя семья дает тебе это, — сказал он, ухмыляясь. — Но что мы получаем взамен? Таких нежных маленьких кисок, как у тебя, пруд пруди, а твои сиськи не совсем впечатляющие. Так что ты знаешь, чего я хочу — сделка, которую мы заключили.

— Я не понимаю, о чем ты, — рявкнула я, наконец, теряя самообладание, когда мой обычный кипящий гнев вернулся на место. — Убери от меня свои руки!

— Это именно то, что ты сказала в ночь аварии, — прошипел он, и, как змея, его голова дернулась вперед, и он запечатлел на мне поцелуй.

Его рот был слишком влажным, а язык — резиновым. У его дыхания был отвратительный привкус, и я почувствовала, как водка в моем желудке начала протестовать против самого его прикосновения, бурля и угрожая вылиться обратно.

Я боролась с ним, изо всех сил толкая, пока он, наконец, не потерял равновесие и не отступил назад, чтобы не упасть.

— Ты стал причиной аварии? — спросила я, широко раскрыв глаза от этого откровения.

— Ты сама стала, — сказал он. — Ты слишком расчувствовалась и выбежала из моего кабинета. Ты хотела больше денег, у тебя всегда все дело в деньгах, и я попытался забрать то, что принадлежит мне.

— Я никогда не буду принадлежать тебе! — воскликнула я и снова толкнула его. На этот раз он отступил назад, в объятия ожидавших его охранников. Они помогли ему не упасть, и он поднялся на ноги, когда я попыталась уйти.

— Хватайте ее, — приказал он, и они двинулись с пугающей скоростью. Они догнали меня, каждый взял за руку, и держали меня, пока он снова не подошел.

— Ты глупа, если думаешь, что пройдешь через это невредимой, — сказал он и поднес палец к моему лицу, провел по линии подбородка и провел им по контуру моих губ. — Или не трахнутой. Тебе решать, как все обернется, но я знаю, что хотел бы, чтобы ты вышла замуж за моего сына, чтобы я мог заполучить тебя в свою постель.

Он потянулся, чтобы снова поцеловать меня, и на этот раз охранники крепко держали меня. Это было не сексуально и не горячо, не так, как с Александром, Ромом и Люком.

На этот раз меня затошнило, и я поперхнулась. Но это его не остановило. Он снова поцеловал меня и засунул свой резиновый язык мне в рот.

Я сделала единственное, что пришло мне в голову.

Я укусила его.

Я почувствовала ярко-красный, горячий привкус крови, прежде чем почувствовала его крик на своих губах.

Он отстранился, и я выплюнула в его сторону сгусток кровавой слюны.

— Пошел ты, — сказала я. — Александр никогда бы тебе этого не позволил.

— Ты глупая маленькая сучка, — выкрикнул он и вытащил носовой платок из кармана своего пиджака. Он промокнул покрасневшие губы и поморщился от боли.

Затем его взгляд упал на мою сумочку, и он потянулся, чтобы выхватить ее у меня из рук. Он рывком открыл ее, и все его лицо просияло, когда он нашел водку.

— Дешево, но сойдет, — сказал он, наклоняя флягу и делая большой глоток. Он вернул колпачок на место, прополоскал им горло, промакнул прикушенный язык и с кривой улыбкой проглотил кровавый коктейль.