Я закричала, когда тьма овладела мной.

— Что со мной происходит?

Последнее, что я помнила, было ощущение его рук вокруг меня, он крепко прижимал меня к себе, когда говорил, что собирается позаботиться обо мне.

Это было приятно.

И когда я потеряла сознание, я поняла, что все наконец-то стало правильным.

* * *

— Вот и она, — сказал доктор Норрис бодрым голосом, когда мои веки приподнялись. Мне стоило больших усилий натянуть их на глаза, чтобы я наконец смогла увидеть свет.

Я была в другой палате, не совсем больничной, а похожей на процедурный кабинет, но с кроватью и мониторами в ней. Окон не было, только одна высокая дверь с тонким стеклом наверху.

Все стены были белыми, Норрис был одет в белый медицинский халат, и Флора была там, тоже в белом.

— Ты вернулась, — сказала Флора с улыбкой. — Мы собираемся провести несколько небольших тестов, а затем отправить тебя на лечение еще на пару часов, прежде чем мы сможем позволить Александру навестить тебя.

— Тебя ждут трое молодых людей, — сказал Норрис, неодобрительно сдвинув кустистые брови. — Я сказал Александру отослать двух других прочь, но он сказал, что это зависит от тебя.

Флора присоединилась к его неодобрительному взгляду и сказала:

— Это очень нетрадиционно. Я бы не стала так торопиться, если твой будущий муж предоставил тебе такую большую свободу.

— Что со мной случилось? — спросила я, игнорируя их идиотский совет. Они даже не говорили мне этого из чувства доброты и заботы. Они просто беспокоились, что я нарушу их прежний статус-кво.

— Я думаю, у тебя был приступ средней тяжести, — сказал Норрис. — Александр указал, что ты не приняла свою ночную дозу лекарства, и это вызвало цепную реакцию в твоем мозгу, которая привела к этой проблеме.

— Сейчас что-нибудь не так? — спросила я, пытаясь сесть, но не могла пошевелиться. Я посмотрела вниз и поняла, что мое тело покрыто знакомой металлической простыней, а я пристегнута ремнями к кровати под ней. Я изо всех сил старалась освободиться, но ничего не поддавалось.

— Почему я не могу пошевелиться?

— Твой приступ поставил тебя в опасное положение, — сказал мне Норрис. — Ты вертелась и, вероятно, поранилась бы. Мы пристегнули тебя ремнями для твоей же безопасности.

— Сейчас я в порядке. Вы можете позволить мне встать, — ответила я, устраиваясь обратно на кровати. Я перестала бороться со своими путами, пытаясь показать ему, что готова сохранять спокойствие. Что мне можно доверить позаботиться о себе.

— Я думаю, будет лучше, если мы пока оставим тебя так, — ответил Норрис, заглядывая в свой блокнот. — По крайней мере, еще на несколько часов.