— Милочка, — проговорил Михась вкрадчиво. Франтишек протянул руку к Терезе — словно поманил, и взгляд женщины снова стал застывшим, руки приподнялись. Франтишек и компания под его управлением выглядели так, что, несмотря на всю абсурдность ситуации, Григорий вдруг показался себе нашкодившим мальчишкой.

Фроствинг также шагнул вперед, вырастая на глазах. В конце концов он стал таким, каким являлся Григорию в видениях. Не дойдя шагов пяти до людей, грифон уселся на пол и устремил взор к потолку.

Мгновение — и Фроствинг, продолжая глядеть вверх, объявил:

— Все готовы, благороднейший из повелителей. Они слушают тебя и с нетерпением ждут, когда свершится соединение.

Григорий перевел взгляд с чудища на его творца. Михась смотрел на троицу — Терезу, Григория, грифона. Множеством голосов он произнес:

— Я стану един. Ничто не будет оставлено. Ни расстояние, ни время не помешают полному соединению.

Григорий Николау ощутил присутствие сознаний сотен людей, пожалуй, даже тысяч. Страшно было считать. Зов достигал любого, кто был клеймен Михасем — независимо от того, находились они внутри башни или жили-поживали, ни о чем не догадываясь, не ведая, какая их ожидает судьба. Михасю были нужны многие — ровно столько, сколько требовалось для того, чтобы начать ритуал. Нет, он не оставит никого, в ком живет хоть крошечная частичка его духа. Он не из таких.

— А теперь мы соединимся.

Франтишек пошел к Григорию и Терезе, а безвольные носители духа Михася протянули к ним руки. Двое пленников направились к долговязому магу. Григорий Николау продолжал предпринимать совершенно бесполезные попытки освободиться. Фроствинг не шевелился, не опускал взгляд. Вот только… в тот миг, когда Михась протянул руку к Терезе, грифон как бы в рассеянной задумчивости провел по полу когтем, оставив борозду.

В это же мгновение Тереза споткнулась и налетела на Григория. Тот испугался, но, будучи не в силах пошевелиться, не смог поддержать ее.

Ее прикосновение стало подобно электрическому разряду. Григорий ощутил прилив магической силы. Просто поразительно — связь их была настолько сильной, что можно было сразу, без всяких преамбул, приступать к делу.

Глаза Терезы широко открылись, чары с каждым мигом спадали. Она в изумлении смотрела на Григория.

— Что тут…

Григорий понял, что обрел способность не повиноваться приказам Михася. Он схватил Терезу за руку и оттащил от Петера Франтишека, который снова потянулся к ней.

— Вернись на свое место, — приказал хор.

Тряхнув головой, Григорий объявил:

— Мы уходим.

Михась расхохотался тысячей голосов — и все звучали хрипловато, жестоко.

— Чувство юмора у тебя мое по крайней мере! А теперь немедленно вернитесь на свои места, оба, и мы покончим с этим.

Григорий не слушал его и тянул Терезу за собой. На лицах носителей духа древнего колдуна поначалу появилось недоверие, затем — недовольство. Все они как один протянули к мятежной парочке левые руки.