— Гошпожа. Мне тяшко. Ражбить могу. Куда поштавить? — просипел крысолюд.

— Подними чуть выше и наклони назад. Разве ты не видишь, что криво, крыса?

— Да, гошпожа, — ответил незу.

Дрожащими от напряжения руками отведя огромное зеркало назад, он приподнял его так, чтобы невысокая темноволосая девушка могла увидеть целиком своё отражение.

Зеркала важны.

— Гошпожа…

— Замри, ничтожная крыса, — глаза заключённого в тело человека дракона, полыхнули инфернальным пламенем, а затем сквозь огненные белки проступили чёрно-лиловые зрачки мага-пустотника.

Комната возродившейся после гибели девушки, утратила прежние очертания. Все цвета, помимо пустотных, исчезли, сделавшись серыми, или приняли оттенки лилового. Предметы в комнате стали двоиться, вместе со стенами и даже с самой бывшей змеиной посланницей.

Лишь крысолюд у стены, державший зеркало, так и остался неподвижен.

Навечно.

Странная иллюзия исчезла спустя всего пару секунд.

Тиара-Фхайрантаанимар улыбалась, глядя на свое прекрасное отражение. Из крысы на удивление вышла отличная подставка.

Девушка сделала шаг к артефакту, потянулась к нему рукой и коснулась гладкой поверхности.

Зеркало покрылось мелкими волнами, словно водная гладь после упавшего с неё камня.

В руках пустотной волшебницы появилась карта с изображением беловолосой девушки в изящной тунике, которая постоянно меняла свои цвета.

Миг — и вместо отражения драконорожденной по ту сторону возник её давний союзник из прежней жизни.

— Тиара, — не спрашивала, а с улыбкой констатировала потусторонняя собеседница. — Выходит, тебе всё же удалось вернуть свою память.

— Я же говорила, что перерождение снимет ментальный блок, если правильно начертать заклинание, — ответила ей такой же улыбкой пустотный пиромант. — Нам предстоит многое сделать, Арахна.

— Да прибудет с тобой Æ̷̧͉͍͚̮͚͍͍͉̓̇̑ͬ̐̾̽ͯ̀́͝͞͝͞ ̸̧̩͔̦̦͓̩̖͚̿͐̌ͧ͆̂̈́̈́́͘͢͜͢͝⋏̸̶̵̴̶̤̹̱̫͉̝̥̖͌ͧ͊̾̂̄̓́̚̕͢ ̛̀̆ͯ̈̏ͮ̇ͮ͏̴̸̡̢̨͉̳̭̩͈͕̝̬͟ᴉ̢̢̡̡̧̱͚̤̲͔̞̟̪ͨ͑ͬ̄̈̔̽͆͜͠͞ ̶̸̆͋̊ͯ̂̿̓̌́͘͡͏͏̧͉͓̠͓͈͎͉̰⊈̵̶̡̧̡̫̖͙̺͍̰̭̜ͭ̆̓͂̋͗͂ͨ͢͡͞ ̷̧̢̡̛̠͈̗̮͕̦̳̪͐͛̓̑̎̇͋̉̀͘͡∆̸̷̶̢̨̨͔̼͈̩̘̹̜̣̆ͬ̿͊ͯͮ̓ͦ̀͞!

По залу разнёсся непроизносимый ужас, будто ультразвук совокупился с белым шумом, порождая на свет нечто неописуемое.