– Какой ребенок? То есть… Когда?!.. То есть… Что, вот так вот сразу?!
– Что значит «как»? Что значит «когда»?! – Элизабет подозрительно быстро оправилась от потрясения. – Это кто, интересно, постоянно рвался со мной переспать, без конца намекая на то, что я должна побыстрее забеременеть? За что боролся, на то и напоролся. Будешь сидеть дома с детьми, пока я работаю, понял? Это ты заказывал ребенка, вот и наслаждайся!
– Я?! – Ярвуд уставился на обнаглевшую жену, гневно сверкая карими глазищами. – Смешнее ничего не придумала?! Кто из нас мать, интересно?! Ты – женщина, вот и…
Тут он вспомнил, что в их конкретном случае есть один маленький нюанс, и он уже больше никогда не сможет работать ни на кафедре, ни вообще как пространственный маг. Но они могут уехать в самое дальнее имение Грейхардов, подальше от пересудов высшего общества, и жить там. Нанять нянечек, благо с деньгами проблем не будет...
– Опять безднову пакость какую-то придумал, – вдруг возмутилась Элизабет, обличающе ткнув пальцем мужу в лоб, туда, где между красиво очерченными бровями снова залегла озабоченная морщинка. – Тебе вообще вредно много думать, вот что я скажу. А ну-ка, пошли… пошли со мной!
И она потянула мужа куда-то в сторону боковой дверцы, вовсе не туда, откуда они пришли.
Безднова глупость, судя по всему, прочно оккупировала мозг новоиспеченного отца, потому что он последовал за упорно волокущей его в сторонку женой с видом упертой сомнамбулы, которая уже все решила, и теперь ей все равно.
Ничего, Лиз знала, как такое лечится.
Боковая дверь храма выходила во внутренний дворик, откуда можно было попасть в хозяйственную часть большого храмового комплекса. Когда-то Джейн с дочкой жили в этом храме, в странноприимном доме для бедных, под опекой жриц, пока мама не нашла работу. Собственно, именно поэтому Лиз притащила мужа именно сюда.
А сейчас волокла тоже в определенное место, мысленно попросив прощения у Великой Матери и ее служительниц. Но лечить Ярвуда надо было срочно.
Поэтому ровно через три минуты после разговора у алтаря молодожены оказались на сеновале.
Деловито прислонив мужа к большому и немного колючему брикету из соломы, Лиз закрыла двери, заложила засов, вернулась к Яру и, стоя прямо перед ним, начала быстро раздеваться.
– Тебе помочь или сам справишься?
– Э-э-эм… – озадаченно промычал Ярвуд, не сводя при этом взгляда с жены. – Ты что творишь?!
Лиз ловко выпуталась из остатков нижней юбки и, не обращая внимания на собственную более чем соблазнительную полуобнаженность – от белья после таких приключений мало что осталось, а оно и в лучшие дни не отличалось целомудренностью, – подступила к мужу вплотную. Заглянула в глаза, сверкнув из-под ресниц лукавыми искорками, притянула к себе, обняв за шею, и поцеловала.
Муж несколько раз медленно моргнул, но ответил. Так что Лиз окончательно убедилась в правильности своих действий, углубила поцелуй и одновременно начала расстегивать на муже рубашку.
Ярвуд, еще окончательно не смирившийся с тем, что его фиктивный брак оказался настоящим и, несмотря на отсутствие магии, расставаться с ним Элизабет явно не собирается, сверху оглушенный осознанием того, что вскоре станет отцом, какое-то время действовал чисто на инстинктах. Разделся, вернее, помог раздеть себя Бетти, отвечая при этом на ее поцелуи и иногда целуя сам. Швырнув рубашку в стог сена, он улегся на нее, а жена сама устроилась сверху, продолжая его целовать.
Яр ощущал, как с каждой минутой испаряется безбашенная решимость отказаться от Элизабет и сбежать. Нет, он знал, что именно так и будет, что он уже слишком привязался, переступил ту черту, которая отделяет увлеченность от любви.
Когда именно это случилось? Как его угораздило? Чем именно эта конкретная девушка оказалась лучше множества других? В бездну все эти мелочи!
Чем именно Бетти зацепила? Может быть, своей целеустремленностью. Может быть, его любовь разгорелась как ответное чувство… Может быть, он подсознательно разглядел в Элизабет что-то… что-то такое… что-то…