— Ха! Это почему? Ну убил я его в честной дуэли и что такого? Он знал, на что шёл.

— Смотри, мы ведь даже в его любимых галстуках пришли, — вмешивается другой Безруков, проведя рукой по красному галстуку. — Он такие носил. Неужели не впустишь?

— Это окончательное решение рода Сидоровых, господин. Вход только для узкого круга лиц, и Безруковы в него не входят.

— Для узкого круга лиц? А с каких пор среди них такое отребье? — наследник указывает прямо на меня. — Пришёл посмотреть, что и тебя вскоре ждёт?

— Прошу без оскорблений. Если вы так сильно хотите почтить память погибшего, то сделайте это здесь, как и другие посторонние посетители, — охранник кивнул в сторону нескольких десятков цветов у ограды.

— Что ж, очень жаль, ведь нам действительно есть что сказать! — громко произнёс другой Безруков, стараясь привлечь ещё больше внимания к себе.

Наследник подает знак своей свите, после чего срывает с себя галстук и бросает его на землю.

— Эй, Сидоровы! Вот что мы думаем о Сашке! — он втоптал галстук в грязь, смотря прямо в глаза родственников за оградой. — Он сейчас поди в таком же галстуке лежит⁈

Сидоровы начали перешептываться, но, как я понял, затевать потасовку на похоронах никто не хотел. Вся свита Безрукова потянулась к своим галстукам, чтобы проделать то же самое, что и их лидер.

Я фыркаю. Какой глупый жест, честное слово. Даже если покойный любил галстуки этой расцветки. Что ж, сейчас покажу, как надо почитать память усопшего.

Я проклинаю один из красных галстуков, и он, словно удав, бросается на шею телохранителя и начинает его душить. Мужчина, побагровев, падает на землю, пытаясь освободить шею из цепкой хватки галстука.

— Что за херня⁈ — закричал наследник Безруковых. — Сделайте что-нибудь!

Вся свита Безруковых бросилась спасать умирающего. Телохранители тянули галстук на себя, пытаясь порвать его, но ничего не выходило. Жертва удушья тем временем потеряла сознание.

Выход из ситуации нашёл маг огня. Огневик в одно мгновение спалил проклятый галстук, превратив его в пепел. Правда, вместе с ним сгорели волосы бедолаги и подпалили шею, но это уже мелочи. В итоге, Безруков в спешке покидает кладбище, а вырубившегося телохранителя уносят за ним следом.

— Это мой сын их наказал. Он всё видит, — произнёс один из Сидоровых.

Церемония близилась к концу, так что я вышел за ограду, оставив родственников наедине, и отправился бродить по кладбищу.

У входа на кладбище земля всегда принадлежит известным родам, поэтому там аккуратные ограждения и ухоженные памятники, украшенные цветами. Но я решил пойти дальше, прямо вглубь кладбища, и там картина кардинально изменилась.

Так я наткнулся на целый сектор старых, почти забытых могил, о которых, возможно, уже никто не помнит. Но одна из них сильно выделялась на фоне остальных из-за странных эманаций проклятия. Именно к ней я и подошёл.

Когда-то на надгробии была надпись, но под влиянием времени буквы стёрлись, как и фотография погибшего. Но самое интересное не это, а то, что это место пропитано сильным и старым проклятием. Я перевожу зрение на проклятый пласт и отчётливо вижу очертания призрака.

— Привет. И давно ты здесь? — обращаюсь к призрачному мужчине.