— Ты разбила ему сердечко! — кивнул он, пытаясь отряхнуться.

— Бе-бе-бе! — отреагировала Кавальери и первой поднялась по мраморным ступеням крыльца.

Сью снова оказался быстрее — и отворил дверь. В лицо ударили мощные гитарные аккорды, скрипичная мелодия, звуки аккордеона… Вестибюль представлял собой аляповато-шикарное помещение, полное золотой лепнины, ковров, кожаных кресел и барельефов в античном стиле. За стойкой расположился портье в идеально накрахмаленой рубашке и бархатном жилете. Он пошевелил усиками и спросил:

— А вы, собственно, кто?

— My name is Sew! — как можно более вежливо сказал Сью. — How do you do?

Линч с опаской покосился на него, а Кавальери подумала, что общаться с персоналом предстоит, в основном, ей.

Над гостиницей распахнуло свои крылья северное сияние. Для Воли это словосочетание было бессмысленным — солнечная активность и разряженность атмосферы превращали стандартные для планет земного типа полярные авроральные овалы практически в «авроральные полусферы», до самого экватора. Так что зеленое зарево полыхало с необыкновенной интенсивностью.

Алиса и Линч тут же свалились с мигренями, сраженные магнитной бурей и могли разве что стонать и перекатываться с боку на бок. Сью сделал над собой очередное усилие, игнорируя мольбы своего организма о пощаде.

— Пойду принесу нам всем чего-нибудь поесть, — сказал он. — Может, таблеток обезболивающих найду.

— Не убей там никого, ладно? — слабым голосом попросила Кавальери.

Виньярд кивнул. Ну надо же — магнитные бури! Ну что такое эти самые магнитные бури? Мелкой строчкой в сетевом справочнике — мол, людям с метеозависимостью следует быть внимательными при посещении Воли. Кто вообще мог представить себе, что это НАСТОЛЬКО плохо и просто валит с ног? Как к этому можно было подготовится? Почему местные, в конце концов, скафандры не носят и крыши не экранируют?

На самом деле ответ был очевидным: привыкли. Человек — такая скотина что привыкает к любым условиям. Морозы на пятьдесят градусов ниже нуля? Гы-ы-ы, плевок замерзает, очень весело! Жара такая, что камни похожи на раскаленные сковороды? Отлично, пожарим яичницу! Наверное в эти магнитных бурях тоже какие-то плюсы находили… Северное сияние красивое например, или вражеских шпионов вычислять, по шапочке из фольги на голове.

— Пазори нынче лютуют… — услышал он разговор двух мужчин в вестибюле. — То-то новеньких подкосило.

Так и сказал — пАзори, с ударением на первом слоге. Наверное, местный диалектизм для обозначения всего вот этого. Виньярд подошел к насупленному портье с поникшими усиками и вежливо поинтересовался:

— Могу я заказать еду в номер?

— Нет-с… А ну как при нынешних буйных пазорях половой с лестницы-с навернется?

— Ну а самому в ресторане забрать — можно?

— Это-с запросто, коли там чего готового осталось. Печь и жарить-с сейчас никто не будет.

— Это нормально, — кивнул Сью и двинулся к белоснежной двери ресторана.

Он взялся за ручку и шагнул внутрь, ожидая проникнуться злачной атмосферой разгула, пьянства и гастрономического разврата. Однако — обстановка внутри была размеренная, можно даже сказать — тормозная. Сидя прямо на сцене передавали друг другу бутылку зеленого стекла музыканты, дремал мордой в салате толстый мужик в малиновом пиджаке. За столиком в углу негромко переговаривались на совсем уж дремучем жаргоне лихого вида дядечки. Одеты они были вроде прилично, но на фалангах пальцев собеседников Виньярд разглядел такие же синие отметины, как и у Барабанова.