Глава 1 — Поступь чемпиона

Я не помню начало своей истории. Редкие вспышки воспоминаний вызывают не желание вспомнить, а лишь страх и отчаяние. Знал ли я своих родителей, имел ли собственный дом? А семья, была ли она? Неизвестно. Приступы памяти рассказывают о многих вещах, порою самых разных. Но в них я не вижу друзей и родных. Лишь войну и события, заставляющие нутро дрожать в первозданном ужасе разумного существа перед чем-то… Большим. Куда большим, нежели нынешняя жизни.

Но последние воспоминания куда спокойнее. Правда, наверное странно называть умиротворяющей войну, в затронувшую десятки тысяч населённых миров. Ну и что? Там не было крови и боли. Удел солдата — командовать из рубки боевого шагохода, а не кузнечиком скакать по полю брани, рискуя не досчитаться кишок в собственном нутре. По крайней мере именно этот принцип вбивали в нас офицеры на коротких учебных курсах. Закономерно, что уж тут. Когда в пяти метрах под тобой раскручивается воронка квантового реактора, любой перехочет лично штурмовать укрепления противника. А ежели пробьют обшивку и достанут сердце твоей боевой машины, то ничего и не будет. Ничего в полукилометровом радиусе пустотного взрыва. Ты конечно понимаешь, что рисковать не следует. И продолжаешь повторять это, методично шагая под ливень из плазменных всполохов и град кассетных боеприпасов. Потому что надо. Потому что выбора нет.

Риск ради выживания, какая ирония.

Там не было моральных терзаний, сложных решений или, хех, внятных приказов. В общем-то и не удивительно, если учесть количество сторон в практически тотальной войне. Когда всё рушится и встаёт вопрос выживания государства, причастным становится не до жалких сантиментов. Каждая система, каждая планета… Да любой сколь-нибудь крупный камень посреди пустоты космоса становился местом разрушительных битв. Когда "молотки", как называли штурмовые танки класса "Молот-14" со слов памятного офицера учебки, производятся за десяток секунд прямо на поле боя, то ожидать быстрого разрешения сражений глупо. Визг и грохот утихает лишь в короткие периоды перегруппировок, но только за тем, чтобы проявиться вновь с куда большей силой.

Я всё это помню. Всё. Сотни разнообразных планет и одну какофонию войны на все. Позывной вместо имени, сереющие иконки товарищей вместо семьи и друзей. И яркие вспышки квантового огня, обращающие в ничто врата на ТН-16732. Вместе с командой, давно ставшей семьёй искусственному человеку. Это не было героическим самопожертвованием или роковой ошибкой, лишь холодный расчёт — гравитационный коллапс врат должен был расколоть планету, вместе со всем экспедиционным корпусом и неким экспериментальным оружием ЮНА-тов. Это позволило бы укрепить фронт и уничтожить производственный комплекс в соседней системе… Что даст семипроцентное снижение присутствия противника в данном секторе… В общем, достойная причина для смерти, да.

А ещё мы просто очень устали. Нашу смерть пришлось согласовывать почти сорок стандартных циклов, и то командование было крайне раздосадовано. Их можно понять — третья группа самоубийц за последнюю сотню циклов, но и нам уже было откровенно плевать. Ещё немного и сломались бы, словно боты под плазменной артиллерией. А там наша смерть стала бы совершенно бесполезной.

Но теперь покой. Наконец. Как долго я этого ждал…

-----

Именно на этой мысли я каким-то образом моргнул, не имея глаз. За краткий миг слепоты окружающая тьма исчезла, оставив уютную комнату-кабинет в светлых тонах и её улыбчивого хозяина. Мужчина в странной одежде из кожи и металла не замедлил подняться и с улыбкой на устах обнять ничего не понимающего меня.

— Приветствую, друг мой! Поздравляю с успешным завершением последней миссии. Теперь тебе наконец-то ничего не грозит…

В ответ я мог лишь удивлённо моргать. Кто он такой? Причём тут подрыв квантовых врат, что стал нашим последним заданием и жизненным эпилогом? Да и вообще, этот индивид довольно подозрителен и непонятен. А в случае столкновения с таковым нужно просто следовать уставу…

— Предъявите идентификатор для получения информации по ходу выполнения миссии.