В гостиной слышались тихие, осторожные шаги. Потом под чьим-то весом застонали три нижние ступеньки лестницы – и вдруг все стихло. Ее словно парализовало; вся в испарине, она лежала, уставившись в темноту, не пытаясь узнать, в чем дело, или приготовиться к самообороне.
По дому эхом прокатились еще какие-то звуки. Затем чуть дальше по улице хлопнула дверца машины. Застучали переключаемые передачи, зашуршали шины отъезжающего автомобиля. Где-то пронзительно мяукнул кот.
Прошло два часа. Все это время она не сомкнула глаз и потела не переставая. Наконец отважилась сходить в ванную и, не обнаружив по пути никаких разрушений, забылась чутким, поверхностным сном.
Наутро она проснулась взбудораженная, с красными глазами. Валяться в постели она разучилась еще лет пять назад, и теперь ее неудержимо потянуло на кухню за крепким черным кофе.
На простынях еще держался кислый запах пота. Постель была сухая, но Алекс по привычке сорвала с нее все белье и заспешила вниз по ступенькам. Запустив кофемашину, она вздохнула и вдруг краем глаза заметила какую-то странность.
Захлопнутый блокнот. Она совершенно точно оставила его вчера открытым на первой чистой странице, придавив ручкой. А теперь он был плотно закрыт.
В висках гулко застучала кровь, заглушая голос рассудка; она бросилась вверх по лестнице, в ванную, и трясущимися пальцами торопливо заперла дверь.
Может, показалось? После такой дикой ночи… Перед сном она вполне могла вернуться к своим записям, полистать блокнот и закрыть его. Простейшее объяснение – но она чувствовала, что все было не так.
Она шагнула под обжигающий душ. Что-то не складывалось; правда, свидетель из нее ненадежный. Об ужине остались лишь самые смутные воспоминания, а уж как она добралась до постели, в памяти вообще не отложилось. Нельзя быть уверенной ни в чем. Вот черт.
От густого влажного пара и бодрящего запаха цитрусового шампуня в голове прояснилось; сердце больше не выпрыгивало из груди, и она почти уверилась, что просто бродила во сне. Ведь если рассудить логически, то у нее нет никаких мало-мальски серьезных причин предполагать, будто что-то случилось. Может, блокнот вообще сам закрылся, когда ручка скатилась.
Она натянула трусы, треники и майку. Волосы сушить не стала: стояло бабье лето.
Кофе сварился. Кухню наполнил яркий аромат цикория, от которого она сразу же расслабилась, в то время как ее чувствительный желудок почти так же стремительно сжался. Нужно поесть; она включила тостер и вдруг застыла с ножом для масла в руке, заметив еще одну странность.
Когда она унаследовала дом, то полностью обновила кухню и ванную, заменила входную дверь, собственноручно разобрала старый пол и прокрасила каждый сантиметр стен. После этого ей еще хватило средств, чтобы заменить все окна по фасаду и оставить немного наличных на черный день.
На задний двор выходили старомодные, мелко переплетенные окна с толстыми деревянными рамами, латунными крючками и задвижками. С улицы их было не видно, так что она не стала их трогать: заменит как-нибудь потом.
Она никогда не открывала кухонное окно. Никогда. Но сейчас оно было открыто. Она видела это совершенно ясно.
За садом с задней стороны дома не следили уже много лет. Фактически это был просто двор с одиноко торчащими из земли сухими стеблями неизвестно чего и перекошенными вертушками, густо заросшими паутиной.
Она все смотрела на окно, и тут за спиной вдруг выстрелил тостер. От испуга она дернулась и машинально обернулась. Сомнений не осталось: окно было открыто совершенно точно. Она нащупала ключ от задней двери в ящике «для всяких мелочей» рядом с раковиной.
Замок открылся очень неохотно. Во дворе стало ясно, что ворота хотя бы закрыты и фиксатор внизу опущен.
Не отрывая глаз от задвижки, она крадучись подошла поближе. Где-то совсем рядом засмеялись соседские дети, и она продвинулась еще чуть-чуть. Засов был отодвинут. При этом порвалась опутавшая его паутина. Но когда? Когда это произошло?
У нее не хватило смелости открыть ворота. Вместо этого она рывком загнала засов на место и бросилась обратно. Захлопнув дверь кухни, она заперла замок и схватила телефонную трубку, не представляя, кому будет звонить.