– Рэйсс не нашёл нужную информацию? – огорчился я.

– Нашёл-нашёл, и очень много. Но теперь не может вспомнить, куда сложил отобранное. Вот и стоим, Рила с посохом с одной стороны, я с саблей с другой, ждём, пока отыщет.

– Когда тебя ждать?

– Теперь, думаю, не раньше утра.

Той ночью я долго не мог сомкнуть глаз. Лежал на спине, слушая ставший почти привычным мерный шорох системы жизнеобеспечения. Не то чтобы я волновался за Осоку, нет, я прекрасно понимал, что она в полной безопасности. Но мне так не хватало её присутствия рядом… Сколько мы знакомы? Две недели, чуть больше? Да, сегодня ровно пятнадцать дней, как я оказался в том мёртвом мире. И впервые увидел её. Пятнадцать дней. А, поди ж ты, уже скучаю. Рука так и тянется к кнопкам комлинка. Так просто – взять и поговорить. У них тут даже понятия такого нет «задержка сигнала», всё мгновенно, независимо от расстояния. Поразмыслив, я, всё же, решил воздержаться от звонка. Как знать, вдруг они уже нашли и скопировали все данные, а сейчас прилегли отдохнуть? Благо бы дело какое было, а будить её из собственного эгоизма я посовестился. Завтра увидимся.

Разбудили меня пришедшие утром техники.

– Твоя-то не вернулась? – поинтересовался Иан.

– Нет ещё, – сказал я. – Да какая она «моя», мы знакомы-то всего полмесяца.

– Я думал, гораздо дольше, – покачал головой бреганец. – Они, конечно, добрые, но обычно бесчувственные. И случайным людям так не доверяют.

– Тогруты? – уточнил я.

Оба техника странно на меня посмотрели, и я окончательно понял: чего-то я сильно не понимаю. Сперва тот карманный вор на Сокорро, он назвал Осоку мастером. Так же именовали её и бреганцы. И взгляд Рийо тогда, на покинутом корабле… Плюс Осокин мгновенный гипноз и телекинетические игры со снежком. Может быть, она – адепт какого-то древнего учения, о котором здесь знают все, но почему-то избегают говорить? Я ещё колебался, попытаться ли разузнать подробности у бреганцев – мужики нормальные, возможно, и объяснят – или лучше спросить у самой Осоки, когда вернётся. Но тут часть ламп под потолком ангара трижды мигнула, привлекая общее внимание, и над нами пронёсся холодный женский голос:

– Вниманию персонала и гостей станции! К нам направляется имперский крейсер. Повторяю: к нам направляется имперский крейсер. Ориентировочное время подхода – один час. Благодарю за внимание.

Я понял, что таким образом администрация ненавязчиво предостерегает всех тех, кому с имперскими силами иметь дело не резон: мол, поскорее прячьтесь или улетайте, гарантировать вашу безопасность не можем.

– Ребята, сигнал от этого можно перехватить? – быстро спросил я, указывая на свой комлинк.

– Можно, – одновременно кивнули оба бреганца, а Базили добавил: – Но можно и послать одностороннее сообщение. Никто не проследит, кому оно адресовано. Смотри, переключаешь вот так, а теперь вызов и говоришь.

– Дорогая, – как можно спокойнее сказал я в комлинк. – Не слишком торопись, если не хочешь целый час ждать в очереди. Тут такая суматоха, на подходе имперский крейсер, вряд ли сразу разрешат посадку.

– Отлично! – поднял Базили большой палец, когда я погасил индикатор вызова. – Вполне невинное послание любимой девушке.

Иан, тем временем, прошёл к пульту, включил стационарный комлинк:

– Госпожа директор…

– Позже, Кудра, я за… – ответила Рийо, голограмма отображала одну её голову.