— Черт, — шепчешь ты. Сердце у тебя чуть не выскакивает из груди.

Мужчина и женщина идут к ступенькам. У мужчины в руке дипломат. Это он: сэр Тобиас Биссет, человек со скрипучим, отрывистым голосом на автоответчике. Он и женщина подходят к тротуару, направляются к ступенькам, и он берет ее под правый локоть, ведя к двери, за которой стоишь ты.

— Черт, — снова шепчешь ты и бросаешь взгляд в сторону лестницы, ведущей в прихожую и кухню, где сидит горничная и все еще приоткрыто окно, через которое ты и проник в дом.

Ты слышишь их шаги по тротуару. Под шлемом у тебя зудит лоб. Сэр Тоби выпускает локоть женщины, перекладывает дипломат в другую руку и лезет в карман брюк. Они уже преодолели половину лестницы. Ты начинаешь паниковать, смотришь на тяжелую цепь, висящую у края двери рядом с массивным замком. Затем пугающе близко слышишь звук поворачивающегося в замке ключа, слышишь, как сэр Тоби что-то говорит, слышишь нервный смешок женщины и понимаешь, что теперь уже слишком поздно, и тут к тебе приходит спокойствие, ты начинаешь пятиться от двери, пока не утыкаешься спиной в висящую на вешалке одежду, суешь руку в карман парусиновой куртки и ощущаешь там тяжесть начиненной дробью и обтянутой кожей дубинки.

Дверь открывается на тебя. Ты слышишь шум отъезжающего «ягуара». В прихожей зажигается свет.

— Ну вот мы и пришли, — говорит сэр Тоби.

Дверь закрывается, и они уже перед тобой; чуть повернувшись, он укладывает дипломат на столик рядом с автоответчиком. Девушка — блондинка, загорелая, лет двадцати пяти, с модной сумочкой в руках — смотрит на тебя. Соображает она туго. Ты улыбаешься под маской и прикладываешь палец к губам. Она колеблется. Ты слышишь, как с писком перематывается лента автоответчика. Тут девушка начинает было открывать рот, но ты делаешь шаг вперед и оказываешься у него за спиной.

Ты замахиваешься дубинкой и со всей силы бьешь его в основание черепа, на ладонь выше ворота его пиджака. Он тут же оседает, сползает по стене на столик, автоответчик падает, а ты поворачиваешься к девушке.

Рот у нее открыт, она смотрит, как мужчина валится на ковер. Она устремляет взгляд на тебя, и тебе кажется, что она вот-вот завизжит, и ты напрягаешься, готовясь ударить и ее. Модная сумочка падает на пол, девушка вытягивает перед собой трясущиеся руки, смотрит на лежащего без движения мужчину. Ее подбородок дрожит.

— Пожалуйста, — говорит она, — не трогайте меня. — Голос у нее тверже, чем руки или подбородок. Она бросает взгляд на мужчину, лежащего на ковре. — Я не знаю, кто… — она нервно сглатывает, веко у нее начинает дергаться; ты наблюдаешь, как она пытается говорить пересохшим ртом, — кто вы, но я ничего не хочу… Только не трогайте меня. У меня есть деньги, можете их взять. Только не трогайте меня, хорошо? Не делайте ничего со мной. Ладно? Пожалуйста.

У нее красивый голос, голос слоуни, выпускницы Роудин-скул.[3] Ее поведение вызывает у тебя смешанные чувства — презрение и восхищение. Ты бросаешь взгляд на мужчину: он совершенно неподвижен. Лежащий на ковре автоответчик, перемотав наконец ленту, со щелчком останавливается. Ты снова смотришь на девушку и медленно киваешь. Показываешь головой в сторону кухни. Она в растерянности смотрит туда. Ты снова тычешь в сторону кухни — теперь дубинкой.

— Хорошо, — говорит она. — Хорошо.

Она пятится в глубь прихожей, все так же держа руки перед собой. Упирается спиной в дверь кухни и распахивает ее. Ты следуешь за ней и включаешь свет. Она продолжает пятиться назад, и ты поднимаешь руку, показывая, чтобы она остановилась. Она видит горничную на стуле, привязанную к плите. Ты жестом указываешь ей на другой красный кухонный стул. Она снова бросает взгляд на сидящую с широко раскрытыми от ужаса глазами горничную и, по-видимому, принимает решение, садится.

Ты отходишь от нее к кухонному столу, где лежит рулон черного скотча, отматываешь кусок. Приподнимаешь низ шлема, надкусываешь ленту зубами, продолжая держать девицу под прицелом. Она явственно побледнела, но стоически смотрит на пистолет. Обвязывая лентой ее тонкие, в золотых браслетах запястья, ты упираешь пистолет в ее живот. Кроме того, все время поглядываешь в сторону прихожей, где у входных дверей лежит темная бесформенная масса, — ты знаешь, что это дополнительный риск. Затем убираешь пистолет и перевязываешь ее коленки, обтянутые темными чулками. От нее пахнет «Парижем».

Ты заклеиваешь ей рот десятисантиметровым отрезком ленты и, выключив свет, выходишь из кухни и закрываешь дверь.

Возвращаешься к сэру Тоби. Он так и не пошевелился. Снимаешь вязаный шлем и суешь его в карман куртки, затем достаешь из-за вешалки и надеваешь свою мотоциклетную каску, ухватываешь сэра Тоби под мышки и тащишь по лестнице мимо фотографий в рамочках. Его каблуки ударяются о каждую ступеньку. Твое дыхание в шлеме звучит очень громко: сэр Тоби оказался тяжелее, чем ты ожидал. От него пахнет чем-то дорогим, ты никак не можешь понять чем; прядь его длинных седых волос падает набок, на плечо.

Ты втаскиваешь его в гостиную на втором этаже и плечом закрываешь за собой дверь. Комната освещена только уличным фонарем, в полутьме ты спотыкаешься и чуть не падаешь на кофейный столик; что-то слетает на пол и разбивается.

— Черт, — шепчешь ты, продолжая тащить его к застекленным балконным дверям, выходящим на площадь.

Прислоняешь его спиной к стене у окна и выглядываешь наружу. По тротуару идет парочка; ты даешь им две минуты, чтобы миновать площадь, и ждешь, пока проедут две машины, затем открываешь дверь и выходишь на балкон; в Белгрейвии[4] теплый вечер. На площади вроде бы все спокойно: мегаполис дает о себе знать лишь отдаленным шумом, доносящимся из оранжевой тьмы. Ты смотришь вниз на мраморные ступеньки, ведущие к парадной двери, и на высокие заостренные прутья черной ограды справа и слева от лестницы, потом возвращаешься в комнату, снова берешь его под мышки, выволакиваешь на балкон и прислоняешь к каменным, высотой по пояс перильцам.

Еще раз оглядываешься: на той стороне площади проезжает машина. Ты приподнимаешь его и, моргая от заливающего глаза пота, сажаешь на перильца; его голова откидывается назад, он стонет. Когда, поглядывая на ограду в трех-четырех метрах внизу, ты пододвигаешь его в нужное место, он слабо пытается шевельнуться. Ты сталкиваешь его вниз.