Джо знал, что должен был уведомить начальство о своем заболевании еще два года назад, когда оно было диагностировано. Вместо этого он решил уйти в отрицание. Настало время посмотреть правде в лицо и перестать прятаться от нее. Поэтому он поклялся, что после окончания карнавала признается во всем.

Когда смена подходила к концу, Джо почти дошел до станции «Лэдброк-Гроув». Толпа начала редеть, и урчание в желудке застало его врасплох. Он осознал, что не ел весь день. Его внимание привлек запах жареного мяса и карибских специй, и он посмотрел в сторону передвижной закусочной, к которой стояла очередь человек в шесть. Проверив свой бумажник на предмет наличных, Джо направился в конец очереди.

Неожиданно в поле его зрения промелькнуло чье-то лицо. Яркие синие глаза, такие же, как у него самого, заставили Джо оглянуться. Но женщина прошла мимо так быстро, что он не успел разглядеть какую-либо другую часть ее лица. Не размышляя, он пошел за незнакомкой. Она направлялась к другому фургону-закусочной, и он видел ее только со спины. Волосы у нее были такого же цвета, как у Джо, прямые, до плеч. Она слегка повернулась, и он отметил, что и кожа у нее светлая, его оттенка.

Всякий раз, когда Джо пытался рассмотреть лицо женщины, она поворачивалась в другую сторону. Несмотря на то роковое происшествие, закончившееся смертью Бекки, несмотря на все обещания, которые он давал Мэтту и себе, Джо отчаянно хотел подойти к ней поближе. Но, уже шагнув вперед, остановился. Потом сделал шаг назад.

Это было с ним и прежде — часто, слишком часто. Ожидание, отчаяние, тоска, предвкушение, за которыми следовало разочарование и сокрушительная печаль на много дней. Сколько еще он намерен гоняться за прошлым, прежде чем признает поражение? Сколько еще жизней не сможет спасти, прежде чем выучит урок?

Джо в последний раз посмотрел вслед женщине — как раз в тот момент, когда она обернулась. Но он, не желая вглядываться в ее лицо, закрыл глаза.

«Никогда больше, — подумал он. — Никогда больше я не поставлю мертвых превыше живых».

Это принесло неожиданное облегчение. Несколько недель назад ничто не остановило бы его — он следовал бы за ней, пока не убедился бы точно, что это не Линзи. Но теперь, даже не подходя ближе, он знал: нет. Линзи ему не найти никогда. Линзи мертва. И хотя эту истину было нелегко принять, с ней следовало смириться.

Джо повернул голову, открыл глаза и сделал несколько шагов прочь, когда вдруг услышал…

— Джозеф? — окликнул его женский голос. — Джозеф, это ты?

Он замер на месте, и ему показалось, что ноги вот-вот откажутся его держать.