Даже если завтра мир рухнет, сегодня Симон ждал, что жизнь подаст ему верный знак, - и был готов пожертвовать всем ради проверки машины пространства-времени, даже если умрет раньше срока...
Последняя трапеза
Даже если завтра мир рухнет, сегодня Симон ждал, что жизнь подаст ему верный знак, - и был готов пожертвовать всем ради проверки машины пространства-времени, даже если умрет раньше срока...
"Смерть не имеет значения, если она завтра!" - подбадривал он себя сам, веря как рафинированная идиотка... - мне не хватало воображения проникнуть в сознание себя, и потому не переставал удивляться окружавшим меня людям, которые умели...
"Мне интересно: смерть человека в машине пространства- времени оставляет после себя хоть маленькие воспоминания?"
Ответ - неизвестен и кому то его предстоит выяснить завтра.
Сегодня же на улице его остановил коп (в последний раз?) за превышение скорости.
-- Может не надо, офицер? Может у меня нет времени заплатить штраф?
-- Успокойся и давай по порядку. Имя, фамилия...
-- Симон Вейзель. Профессия - таймпилот. Люблю Шопенгауэра, я железно помню всех, кому лгал. А что до превышения скорости, то мне часто говорят, что я плохо чувствую пространство-время... Прямо очень плохо!
-- Я спросил лишь твое имя! Как этого-то можно не понять?
После оформления штрафа позвонил домой - убедится, что в доме никого. Вернулся домой. Феномен машины пространства- времени в том, что ты можешь "умереть" как и где угодно, и всё равно вернуться домой живым вовремя. Но!..
Всегда есть "но".
Но, если часы в машине опаздывают хотя бы на одно мгновение - это ли не свидетельство тому, что время не исчезает феноменально?
Завтра всё станет ясно... Кроме оплаты штрафа. А пока люди, окружавшие Симона, пытались окончательно связать время его, интервал в пространства Минковского, таймлета и таймдрома.
Симон выглянул из окна - вдали, наполовину утонув за горизонтом, лежали фантастические облака, похожие на отдыхающих атлантов. Их мощные мышцы, белевшие алебастром, поддерживали небо. Пока не наступило завтра.
-- У тебя есть двадцать минут "твоего" времени. Последнее желание! - предупредил диспетчер таймдрома.
Симон был готов к этому.
-- Могу позвонить? - спрашивает.
-- Двадцать минут. У тебя только двадцать минут, - предупреждает диспетчер.
-- Я понял. Мне нужно позвонить.