– Боже мой! – воскликнул Торн. – Прямо дух захватывает!

– Чувствуешь себя таким крохотным и ничтожным, – заметил Джо.

Они свернули за угол и, несмотря на близкое знакомство с Полом Мастерсоном, ни один из них не узнал человека в линялых джинсах, стоявшего на крыльце. На правом глазу – черная кожаная повязка, по-военному короткая стрижка превратилась в спутанную гриву до плеч. В длинной нечесаной бороде пробивались седые волосы. От знакомого Пола Мастерсона осталась только левая, неповрежденная сторона лица. Шрам в форме лошадиной подковы, который уходил под повязку на глазу, выглядел словно кусок бечевки, вшитый под кожу. Несмотря на все старания хирургов, в черепе, там, где пуля разбила кость, осталась вмятина. Левая рука висела под углом к телу, кисть трепыхалась, словно выброшенная на берег рыбина.

– Привет, ребята, – сказал Пол. – Решили навестить?

– Пол! Ты малость изменился, – с улыбкой заметил Торн Гри.

– Похож на дикого горца, – добавил Джо Маклин и подумал: «Нет, скорее на гризли, который выкарабкался из-под потерпевшего крушение поезда».

– Гости нечасто ко мне заглядывают, – сказал Пол.

– Почему бы это? – удивился Торн.

– Впервые в жизни мне сунули под нос двенадцатый калибр, – пожаловался Джо. – Потом нам пришлось тащиться безоружными через лес, кишащий диким зверьем. Этот старый дуралей – прямо сторожевой пес какой-то.

– Мой дядя Аарон. Я поставил кофе. Можно выпить и чего-нибудь покрепче. Надеюсь, Аарон не загонит кому-нибудь твою пушку. Он говорит, у тебя сорок пятый. Это произвело на него впечатление.

Хижина оказалась просторнее, чем можно было предположить по ее внешнему виду, но высота дверей оставляла желать лучшего – входя, Джо едва не ободрал себе макушку. Стены из отесанных вручную бревен, большие окна на кухне и маленький уютный кабинет, из окна которого открывался потрясающий вид. Мебель закрыта индейскими шерстяными одеялами, на стенах развешены поделки индейцев и оружие прошлого века – охотничьи ножи, ножи для выделки шкур, несколько винтовок «генри» и «винчестер», парочка кольтов. Были там и лук, и колчан со стрелами. Оперение стрел выглядело так, словно вот-вот рассыплется в пыль. Спальни находились наверху, над кухней и ванной. Потолок в кабинете был сводчатый; одну из стен занимал книжный шкаф, до отказа набитый книгами.

На кухонном столе стояли три кофейные чашки, в которые Пол налил черный кофе из закопченного кофейника, выглядевшего словно принадлежность бивачного костра Великих равнин.

– Ты откуда узнал, что мы идем?

– По радио.

– Как ты убиваешь здесь время? – спросил Торн, усаживаясь за стол.

– Читаю. Написал несколько статей о повадках медведей, об охоте на лося и ловле форели на муху.

– Не знал, что ты охотник.

– Я и форель не ловлю. Но мне приходится общаться с охотниками и рыбаками, а они разговорчивые. Я слушаю и записываю. – Пол криво улыбнулся. Лицевые мышцы двигались неохотно – было видно, что занятие это для них непривычное. – Пишу роман... уже три года.

– Об управлении? – улыбнулся Торн.

– Нет, о мальчишке, выросшем в горах Монтаны. Иногда стоит попробовать себя. Великолепная гимнастика для ума. Я пишу понемногу, потом рву и пишу снова.