Иван Чекалин только и ждал этого поворота.

— Молодец парнишка, — еле заметно улыбнулся он, не сводя глаз с экрана.

А там происходило то, что уже не даст Степану Стрелецкому отвертеться. В сиденье его кресла находился микрофон, и сейчас вип-ложу прослушивали не только военные, но и полиция.

Видя, что его сын опозорен на глазах у всех, вице-губернатор быстро подозвал к себе человека и приказал ему:

— Задействуй Дмитрия. Пусть повлияет на сознание Бринера, но незаметно. Иди. Живо.

Чекалин тут же повернулся к помощнику.

— Берём. — Потом обратился ко второму: — Уводите Бринера. Он своё дело сделал.

В этот момент в кабинет к Чекалину ворвался Провидец Евгений.

— Червоточина! — выдохнул он в панике. — Где-то в Изборске должна открыться червоточина!..

Я дотащил избитого Радислава через арену до своего оружия, воткнутого в доски пола.

Бросив противника, выдернул один из мечей и окинул взглядом зал.

Со стороны могло показаться, что я делаю паузу и красуюсь перед зрителями, но на самом деле в эту минуту я считывал, что происходит на трибунах.

Сразу заметил, что вип-ложу Стрелецкого уже оцепили люди в штатском, а некоторых зрителей в зале обезвредили Печатями Блокады и повели к выходу.

Отлично.

Если Степан Стрелецкий и есть Волот, то ему уже не дадут сбежать. А если нет, то он всё равно заслуживает тюрьмы, а лучше — казни.

Ещё я увидел среди толпы Виринею. Её сложно было не заметить, особенно мне.

Кто надоумил её надеть на себя это паршивое платье?

Я понимал, что она якобы пошла на вечеринку, но вот нахрена в такой одежде?

Платье было пошито из серебристых зеркальных пластинок, и на девушку без усилия я даже взглянуть не мог — глаза обжигало болью аж до слёз.