Лера посмотрела на темнеющую массу в дальнем углу хранилища.

Огонь.

Пользоваться ранцевым огнеметом Лера умела. В далеком Пионерске содержимое многочисленных складов неизменно привлекало полчища крысюков — мутировавших потомков своих вечно голодных сородичей. И девушка неоднократно с брезгливым содроганием наблюдала, как Азат, поводя из стороны в сторону шипящим стволом, выжигал хвостатых вредителей, спасая от прожорливых тварей драгоценный продовольственный запас.

А когда оружейник бывал занят или находился в рейде на поверхности, Лера, пересилив себя, все-таки пару раз подменяла его, вызывая недоумение у подруг. То ли подначивая саму себя, то ли не желая попадать под стереотип «трусихи».

И ведь надо же — пригодилось.

Но вот как побыстрее доставить огнемет на базу? От одной мысли проделать путь по снегу до Двести одиннадцатой с многокилограммовым баллоном за спиной у Леры заныл позвоночник. Нет, не вариант. Силы еще понадобятся ей внутри.

Недолго думая, она решила позаимствовать санки, воткнутые в сугроб у трапа «Грозного», на которых Макмиллан и Зэф приволокли остатки уцелевших вещей с «Новолазаревской». Взвалив на них огнемет, Лера накинула капюшон и, бросив последний взгляд в сторону видневшегося вдалеке «Поликарпова», двинулась вдоль веревочной растяжки, позволявшей обходить опасные фирны[19] и проложенной к запасному выходу из Двести одиннадцатой.

Бредя мимо холма, за которым находилась церковь, Лера замедлила шаг. Может, зайти? Хотя оставлять огнемет без присмотра не хотелось, а если она возьмет его с собой, придется отвечать на кучу ненужных вопросов.

Лера была более чем уверена, что Михаил вряд ли одобрит ее затею. Девушка досадливо покусала губу. Ведь сейчас она не могла доверять даже всегда готовому ее выслушать священнику.

Да и кому сейчас в полной мере можно довериться, каждый миг ожидая радиоактивного отравления, ножа или пули в спину? Как ни горестно было признавать, доверие, дружба, любовь, в конце концов, сейчас оказывались настолько хрупкими и призрачными, что полагаться на них в полной мере было чистым безумием. Всего лишь пустые, ничего не значащие слова из ушедшего прошлого.

И все же Лера ощущала в сердце уверенность, что Мигель, в отличие от скрытного и пьющего Батона, не относился к ней, как к ребенку, и даже понимал, пожалуй, лучше всех на свете. Не командовал, не заставлял беспрекословно слушаться. На правах старшего не навязывал свою точку зрения.

Он был сильным не только внешне, но и внутренне, и знал, казалось, ответы на все вопросы. Ему Лера могла полностью открыться. И от этого ее тянуло к нему еще больше.

Но не сейчас.

Снова подавшись вперед, девушка потащила за собой санки. Перед открытой дверью в коридор, уводящий в недра ледника, сокрывшего базу, Лера перевела дух, и, прикрепив «Бизон» к бедру, надела баллон на спину.

С неба начинала сыпаться подхватываемая ветром мелкая снежная крошка. Приложив ладонь к глазам, девушка задрала голову, чувствуя на щеках быстро тающие кристаллики. К ночи разыграется нешуточный снегопад, так что надо постараться управиться затемно.

Присоединив лебедочный замок к толстому железному пруту, вбитому в ледник, от которого начиналась веревочная «дорога» к лодке, Лера несколько раз резко подергала, проверяя прочность крепления.

Нормально, выдержит.

Изнутри коридора лился ровный электрический свет, ставший, правда, заметно тускнее: заправленные Колотозовым генераторы пока справлялись, но, судя по всему, продлится это не долго — скоро закончится топливо, да и сами механизмы чудом еще не развалились. А бродить по катакомбам в потемках с факелом у Леры не было никакого желания.

Значит, нужно спешить. Травя потихоньку трос, Лера твердо пошла вперед.

Брошенная почти столетие назад немецкая база снова встречала безмолвием. Замерзших останков немецких солдат девушка уже не боялась. Стараясь не тратить время на осмотр боковых помещений, она осторожно продвигалась вперед, к мостику, перекинутому через гигантский разлом в леднике. Единственный раз она остановилась, оказавшись в круглом помещении с низким потолком, в центре которого зияла овальная дыра, словно проделанная гигантским сверлом. По краю ямы, в леднике, служившем полом, были аккуратно выведены непонятные символы и завитушки.