— Да, поди, Кази-Кирею, аще цел с рати прийдет, дары слать надобно в Царьград, дабы выю свою от удавки сберечь — подумав, ответил Афанасий.
— А что сместить его могут за неудачу?-
— Дык у них то престол не от отцы к сыну, а по старшему родству, да кто биям мил, поди, до царского-то звания охотников то немало-
— А с новым ханом как будет?-
— Еже замятня улучится, будет русским украйнам облегчение малое, а как новый царь на улус сядет, то сызнова ратится учнёт, у татар перекопских, какой новый государь объявится, то знать первым делом соседников воюет. Кто в походах ленив, тому той державой владеть немочно-
Похоже, власть в Крыму меняется по принципу "Акела промахнулся", а миролюбивому правителю там к власти не придти, стоило уточнить детали:
— Если Кази-Гирей в ханах останется, двинет снова на Русь, аль нет?-
— Сам-то уж нет, вдругорядь неуспех будет, то второй оплошки ему не спустят, калгу али царевичей пошлёт. Царь крымский двинет амо сподручней, да идеже супротивники нерасторопны, на литовские, а то волынские украины-
— Зачем же ему часть войска отделять, на Москву отсылать?-
— Таже чтоб поминки побогаче с государства нашего Московского слали, кажный царь Крымский как на престол сядет, за присыл тот воюет, дабы по старине, по ордынскому выходу получать. У Казы-Кирея того, уж почитай второй год посол наш сидит, рядится-
— Точно ли ты знаешь, Афанасий сын Петров?-
— Да поди, сам у татаровей поспрошай на Крымском двору, али ещё где у полоняников — обиделся ветеран.
— Что же татары делают на том двору-то?-
— Вестимо чего, окупу аль обмену ждут, в немирное время там завсегда государев полон держат.
— А ещё где полон есть?-
— Царёв-то за приставами, а что ратники имали, то и на Ивановской сыскать можно, у Холопьего приказа-
— Пойдем, глянем?-
— А порушенья чести не будет твово у торжища-то колобродить?-
Пришлось по этому поводу вступить в переговоры с Жданом, на поход по центральной площади он согласился, но с непременным моим верховым выездом и с изрядным сопровождением.
Ивановская площадь, несмотря на послеобеденное время, была полна народу. У здания Холопьева приказа пожилой стрелец яростно торговался с подьчим о размере вознаграждения за составление записи, рядом стоял, пытаясь выглядеть каменным памятником, невысокий черноволосый паренек в цветастых куртке и шароварах.