Я пришла сюда с планом в голове. Турнир не был частью этого плана – но я могла использовать его.

Игра в шахматы заключается не в том, чтобы просто предугадывать ходы своего противника. А в том, чтобы заставить его делать ходы, какие нужно тебе, – заманить его в ловушку. Прослушав запись старика, которую он оставил для нас, Ксандр поразился тому, что Тобиас Хоторн точно предвидел, что мы все будем делать после его смерти, но Хоторн не просто предвидел это.

Он управлял этим. Управлял нами.

И если я хотела победить Блейка, я должна была сделать то же самое. Так что я не воспользовалась стратегией, которая привела бы к выигрышу. Я не победила Иви за пять ходов.

Я позволила ей победить меня за десять.

Я уловила тот момент, когда Иви поняла, что империя Винсента Блейка оказалась в ее руках, – и то, как сразу после этого глаза Тоби вспыхнули. Подозревал ли он, что я поддалась?

А мой настоящий противник?

– Отличная работа, Иви. – Блейк одарил ее легкой, самодовольной улыбкой, и девушка засияла. Блейк повернулся ко мне и Грэйсону: – Вы двое можете уходить.

Его люди приблизились к нам, и мне даже не нужно было притворяться, что я запаниковала.

– Подождите! – воскликнула я, в голосе звучало отчаяние – и я чувствовала это отчаяние, потому что, хотя это был просчитанный риск, я не могла знать наверняка, что не просчиталась. – Дайте мне еще один шанс!

– Имей хоть немного достоинства, дитя. – Блейк встал. И повернулся ко мне спиной, когда его собака подбежала к нему и бросила мертвую утку к его ногам. – Никто не любит неудачников.

– Я все еще могу проявить к вам щедрость, – крикнула я, когда охрана Блейка начала выводить меня с территории. – Последняя игра. Я против вас.

– Мне не нужна щедрость от тебя, девочка.

Все хорошо, пыталась убедить себя я. Есть другой способ. Способ, к которому я готовилась. Способ, который я планировала. Подарок в виде шахматного набора, факт того, что Алиса ждала мне снаружи – я всегда знала, каким будет мой гамбит.

Чем он будет.

– Тогда не щедрость, – ответила я, стараясь поддерживать панику и отчаяние, чтобы он не заметил глубокого чувства спокойствия, растущего внутри меня. – Как насчет всего?

Грэйсон пронзил меня взглядом:

– Эйвери.

Винсент Блейк поднял руку, и его люди молча отступили.

– Чего именно?