— Тем более, — голос этот нравился Храбру все меньше и меньше. Потому как к неприятной его насмешливости добавилось чувство, что он знаком, — тем более, что вызнавать ты умеешь ловко. Я бы даже сказал, лучше всех.

По правую руку от человека, назвавшегося Тормундом Волчий След, возник еще один солидных размеров контур, который чем-то чиркнул, щёлкнул — и висящая над столом большая масляная лампа мигом разогнала тьму вокруг.

На Тормунда Храбр даже не глянул. Его интересовал другой. И не зря, выходит, интересовал.

— Ты?!

— Позволь, Волчий След, представить тебе давнего моего знакомца — не то, чтобы хорошего, но все же — сотник личной дружины Светлого князя и лучший его же лазутчик — Храбр.

Он был не из тех, кого можно застать врасплох. Того времени, покуда знакомец зажигал лампу и представлял его нанимателю, вполне хватило для оценки диспозиции. Дверь за спиной Тормунда, если вспомнить расположение дома, вела вглубь дома. К тому же оба его собеседника находились как раз перед ней. А вот та, что отсвечивала начищенной бронзой кольца справа, могла выходить на лестницу в общий зал. Или на балкон над ним. Лишь бы не оказалась запертой.

Мгновенно подобравшись, Храбр скакнул в ту сторону, изо всей силы оттолкнувшись обеими руками от стола и надеясь этим толчком еще и сбросить со стула Тормунда. Вышло или не вышло, убеждаться не стал. Плечо грузно врубилось с могучую створку двери. Та поддалась, с грохотом врубившись в стену.

— Взять его! — ударил в спину грозный рык.

«Измена, — как заговор твердил про себя княжий лазутчик. — Светлый должен узнать».

Он выметнулся на открытое место, распахнув ударом плеча еще одну дверь. Это в самом деле был балкон, опоясывающий общий зал, служивший в «Парусе» и кабаком, и гостевой. Вот только первый этаж оказался забит не праздными гуляками, а оружными людьми. И все их взоры устремились на него одного. Прыгать вниз и прорываться к парадному входу выглядело бесполезной затеей.

Медлить — тем более.

И перед тем, как кабак наполнился криками «бей!», «держи!» и «не дай уйти!», Храбр метнулся по переходу к следующей двери.

Удар плечом. Заперта!

Следующая. Тоже!

Прямо за спиной стучали тяжелые шаги.

Третья дверь поддалась, и Храбр ввалился в темный зев горницы. Времени упираться в дверь и пытаться задвигать ее на засов перед носом преследователей, судя по их надсадному дыханию чуть ли не в затылок, не было. Потому Храбр в один прыжок очутился у окна, бросился вперёд, прикрывая голову руками — и с оглушительным грохотом и треском, никак не вязавшимся с обычной мертвой тишиной этого темного проулка, высадив ставни, вывалился наружу.

Лететь вниз долго не пришлось. Бухнулся прямо на двускатную крышу крыльца черного хода, проехал по ней на животе — и приземлился на ноги уже на мостовой. Из дома доносился топот множества ног. А над головой грохнули о козырек крыши тяжелые сапоги.

Тут уж было не до геройства.

Храбр коротко взмахнул ногой, стараясь угодить шагнувшей в его сторону неприятно обширной тени в то предподложительно место, каковое отвечало за его потомство.

И тут же метнулся по проулку туда, откуда пришел. Эту дорогу он уже знал, а полагаться на волю случая, выбирая другую, не стал бы ни за что.