—
— Да ни к чему особо, — настала моя очередь пожимать плечами, — Просто мне интересно — ты уверена в том, что тот самый знаменитый Соломон, о части приключений которого сложили легенды, просто так взял твои утешительные призы, утёр сопли, отправился жить-поживать?
— Ты мне скажи, — волшебница змеей извернулась на черном камне, ее взгляд стал на мгновение кинжально-острым, — Я его безуспешно искала многие годы, а вот ты видел и даже разговаривал с ним. Каким он стал, Кирн?
Настала моя очередь брать паузу.
— Одержимым, — наконец сказал я, — Из мирного, осторожного и изворотливого человека он стал эгоистичным чудовищем, точно следующим твоем завету. Цель оправдывает средства. Только вот, беда мира и окружающих в том, что Соломон никогда не был героем, никогда не свершал ничего великого и никогда никого не защищал. Кроме тебя, волшебница. Соломона, можно сказать, уже не существует — от него осталась лишь бессильная тень в чужом сознании. Есть лишь существо, полностью поглощенное своей целью.
— Настолько полно, что не замечает потерю двенадцати миллионов золотом и не принимает предложений, от которых невозможно отказаться, — задумчиво протянула Митсуруги, — Ты — Соломон.
— Я им был, — поправил я девушку, текучим движением переходящую в стоячее положение.
Японка же просто встала и подошла вплотную ко мне. Моя голова в сидячем положении как раз была на уровне ее глаз. Минуту мы смотрели друг другу в глаза.
— Всё-таки месть? — криво улыбнувшись, спросила Ай, — Дай догадаюсь — ты что-то нашел или чему-то научился. Или старый твой навык, сделавший Переяславу… такой? Как ты собрался мне отомстить, Кирн Джаргак? Бросить в Дикий Лес? Утопить в океане? Лишить рассудка?
— Какая-то ты не удивленная, — посетовал я, начиная тихонько улыбаться. Митсуруги удивила, тоже обнажив в улыбке зубы. Искренней, радостной.
Светлой.
— Переяслава, — сказала Ай, — Ты ей слишком нравился. Больше, чем всё остальное в этом мире. Сначала я думала, что она просто назло мне путается с тобой. А потом…
«Путь Ветра»
С сидячего положения выполнить этот приём было трудно, но возможно. С надрывом связок и сухожилий, я ужом проскочил под атакой Митсуруги, хрустнув едва ли не всеми костями в теле одновременно. Оттормозив ладонью о черный камень, я встал, внимательно рассматривая волшебницу. Повторной атаки не было.
— Ай, будь аккуратнее, — мягко укорил я девушку, — Ты же чуть не стала клятвопреступницей. Забыла, что мы обещали друг другу?
Архимаг выпучила глаза и вновь упала на пятую точку. Точно забыла. Вот что значит — плохой день. Я улыбнулся.
— Я не собирался тебе мстить, — открыл я ей новость, — Освободить Переяславу, сунув тебя в Дикий Лес — да. Но дриады больше нет… а значит, мне незачем к тебе прикасаться даже пальцем.
— Гиндос говорил… — через несколько секунд выдохнула Митсуруги, — Ты бьешь по самой уязвимой точке и только по ней. Я дура… не сразу поняла, что Соломон делал так же. Но… стой, ты не… мстишь? А что тогда? Зачем ты здесь?!
— Всего лишь распространяю своё мнение.
Выбрать Зов Матери было уже давно делом секунды. Умение, обеспечивающее выживание, свободу, безнаказанность. Прекрасная и чудовищная сила, делающая весь мир твоим домом.