Михаил как ни в чем не бывало направился на выход. Подозрений подобное поведение вызвать не должно. И оба воина повели себя вполне предсказуемо. То есть сделали вид, что их это не касается. Направились прямиком в трактир, чтобы заказать еду и выпивку. Одно из двух – они либо не одни, либо выяснят, в каком направлении он пошел, и двинутся следом. Возбуждать в нем подозрительность точно не станут. Если нашли своего братца, то наверняка определили, отчего тот скопытился.

Почему братья? Так ведь у Михаила фотографическая память. Просто сравнил все три лица и нашел много общих черт. Не признать в них близкое родство довольно сложно. Похоже, за ним отправились кровники. Вряд ли вся дружина состояла из родственников. И вообще, гоняться за одним целой толпой не спортивно. Тем более когда добро еще нужно пристроить. Однозначно их только двое.

Дойдя до излома, залег в траву, наблюдая за воротами постоялого двора. К этому времени его территорию уже покинул караван, направившийся в противоположную от Романова сторону. А вот и сладкая парочка появилась. И довольно споро припустила в его сторону. Да, Средневековье. Но кто сказал, что тут царит беззаконие? Опаску люди имеют, но если есть уверенность, что тебя никто не уличит…

Михаил выплюнул травинку, отполз назад за излом и, поднявшись, припустил под горку к опушке леса, до которого было не больше трехсот метров. Оказавшись же под сенью деревьев, перешел на быстрый шаг. Ни к чему устраивать забеги. Его новое тело еще не привыкло к подобным нагрузкам. Да и легкие все еще нуждаются в раскачке.

Метров через двести лесной проселок, а иначе этот тракт он назвать не мог, вышел на полянку диаметром метров пятьдесят. Романов пересек ее, после чего обежал по кругу, сделав небольшую волчью петлю, и засел в подлеске. Уж что-что, а маскироваться он умел.

А вот эти двое, похоже, умели держать след. Появились довольно скоро. И, судя по всему, были невероятно довольны собой. Михаил отпустил их метров на тридцать, после чего поднялся с уже наложенной на тетиву стрелой. Они успели расслышать треньканье и дернулись в разные стороны.

Но одному из них повезло меньше. Михаил даже не успел толком сбить прицел. Стрела прошла над самым краем щита, впившись в основание шеи. Не жилец, даже если бы это была бронебойная стрела. Но, зная, что шлемы они не надели, Михаил наложил охотничью, и рана вышла обширной.

Зато второй мгновенно перевел щит из-за спины, одновременно с этим бросаясь в атаку, держа на изготовку короткое копье. Нечего и мечтать о втором выстреле, но Романов его делать и не собирался. Вместо этого он выхватил меч и нож, сам бросаясь в атаку. Подлесок – не то место, где можно свободно рубиться.

Воин был хорош. Его молниеносная атака едва не привела к успеху. Будь на месте Михаила кто иной, и наверняка беды бы не избежать. Но Романов привычно скользнул в состояние, которое он называл боевым трансом, и хотя и с трудом, но сумел разминуться со стальным наконечником. А еще рубануть по древку у самой руки владельца. Выше усиления из железной пластины, предохранявшего как раз от рубящих ударов. Тупой стук, треск, и через мгновение в руках любителя тыкать копьем в людей остался только обрубок.

Контратаку незнакомец принял на ребро щита, уведя клинок в сторону. А в следующее мгновение его меч с коротким шуршанием покинул ножны и с ходу обрушился на Михаила. Однако лишь вспорол пустоту, едва не долетев до земли. Его владельца слегка повело, и он потерял равновесие, из-за чего на секунду замер в неудобной позе. Атаковать Романов не мог. Его тело находилось в неудобном положении.

Зато рука, сжимающая нож, была именно там, где надо. Клинок отправился в полет с нижнего положения, практически без замаха. Несколько тренировочных бросков не пропали даром. Он прекрасно запомнил баланс и отправил оружие точно в цель. Сталь вошла в шею с легким чавканьем.

Романов на автомате вышел из неудобного положения и был уже готов к новой атаке. В случае если бы его противник все же увернулся, ему это мало чем помогло бы. Михаил делал основную ставку не на поражение цели ножом, а на то, что этот бросок на мгновение отвлечет противника, после чего он поставит завершающую точку. Не понадобилось. Вот и славно.

– Ну что, Миша, поздравляю тебя. То пусто, то густо. Тут одного только железа не меньше чем на сотню гривен серебра. Хм. Интересно, а Мономах провел до конца денежную реформу? Да какая разница, – осмотрев павших, пожал плечами он.

Признаться, его сейчас куда больше занимали сапоги одного из братьев. И дело даже не в том, что они были в хорошем состоянии. Если верить глазомеру, а не доверять ему нет никаких причин, то размерчик у него под стать ноге Михаила. И это радовало особо.