– Всё зависит от её осведомлённости о нюансах связи. Если не знает наверняка, отсутствие признаков вашей фазы может посчитать следствием долгой разлуки. Но я бы на твоём месте постарался просто с ней не встречаться. Мы не знаем глав ордена Неспящих, среди них может оказаться вампир более древний и информированный, чем я. У них о связи может быть больше сведений, чем даже у меня.

– Получается, и на третьем этапе ещё можно начать формирование другой связи?

Вааразариз медленно поворачивает к нему голову:

– Санаду. Давай ты не будешь создавать никаких новых связей, а просто ослабишь эту.

– Да я не собираюсь, – Санаду кажется, что его голос звучит слишком ненатурально, – просто технический интерес. С Никой у меня точно связь не сформируется? А то мало ли, заместит влияние Мары и окажется на её месте.

– Ты просто будешь чувствовать Никалаэду немного острее и дольше, чем планировал. Не более того.

Санаду порывисто вздыхает: такой расклад ему не очень нравится. Вообще не нравится, если откровенно: он надеялся быстренько избавиться от последствий прямого обращения человека в вампира. Увы, обратить Нику обезличенной смесью из крови многих вампиров, как это делается при стандартной процедуре обращения, было невозможно. А теперь ещё придётся усиливать её воздействие на него…

Но на другой чаше весов – шанс ударить по Неспящим. Возможно даже уничтожить эту заразу, этих тварей, убивающих ради удовольствия, наслаждающихся муками живых существ, возводящих своё проклятие в абсолют.

Тварей, из-за которых Санаду когда-то лишился надежды на счастье. Лишился доверия архивампиров. Лишился покоя.

Это возможность поставить точку. Впервые за сотни лет.

– И тогда при личной встрече с Марой связь не усилится? – уточняет Санаду. – Мара не будет чувствовать мою ложь?

Опять Вааразариз бросает на него проникновенный взгляд:

– Если обойдётесь без употребления крови друг друга – не должна.

– Это точно или предположение?

– Относительно точное предположение. Я лично такими глупостями не занимался. Но большинство пытавшихся связаться не доводили связь до конца. Всё же это… навсегда, – у Вааразариза нервно дёргается уголок губ. – Вот и ты надеешься эту связь оборвать.

На Санаду снова накатывает холод – всепроникающий, разрушительный. Мара… С ней он поверил, что его одиночество скоро закончится. И тем горше разочарование. Он даже понимает, почему архивампиры скрывают информацию о возможности такой связи, а не дошедшие до финала предпочли молчать и не бередить рану.

– Я ошибся с выбором, – тихо произносит Санаду. – Такое бывает.

– Эх! – вздыхает Вааразариз и наклоняется, вытаскивает с нижней полки столика ещё один кубок и бутылку драконьего огненного. – После таких разговоров лучше выпить.

«А ещё лучше напоить собеседника, чтобы выведать побольше его секретов в момент душевной слабости и развязанности языка», – мысленно добавляет Санаду, но кубок принимает.

Не потому, что ему до одури тоскливо.