И он вытаскивает из-под стола продолговатую коробочку с маленькими отверстиями вдоль крышки.
Вскидываю брови, но Санаду не объясняет, что там.
Приняв довольно лёгкую коробочку, стягиваю крышку. Первый миг кажется, это украшение: лежащая в бархате ящерка словно отлита из золота и украшена эмалевыми пластиночками.
Вот только эта ящерка моргает.
– Из-за попадания сюда ты фактически лишилась мохнатого друга, и теперь с такой тоской смотришь по углам и шкафам, что мне стало стыдно, – Санаду грустно улыбается. – Это саламандра. Понимаю, она не такая милая, как бельчонок, и не такая мягкая, но зато тёплая и долгожительница.
Осторожно касаюсь блестящей спинки: чешуйки саламандры нежные и почти горячие. Мордочка у неё премилая. Малюсенький язычок щекотно пробегается по подушечкам пальцев, и, кажется, я влюбляюсь в эту крохотную прелесть.
– Теоретически, она может вырасти в ездовое животное, – поясняет Санаду, – и может общаться ментально. Всё зависит от способа развития, но в целом…
– Спасибо, – подняв голову и увидев выражение его лица, осознаю, что Санаду вообще-то немного волнуется из-за подарка. – Мне очень нравится.
Я улыбаюсь. Маленькая ящерка ловко взбирается мне на плечо – туда, где раньше сидел Марк Аврелий. Надеюсь, у него в мире дану всё хорошо.
***
Тем временем в мире дану…
– Я тебя убью, закопаю! – в который раз грозит Мара, запуская в убегающего Марка Аврелия возмущённо кричащим камешком. – Как ты смел превратить меня в белку?! Меня, Марабелл!
– Прости, больше не буду, – обещает Марк Аврелий, привычно убегая от своей зазнобы.
Мара ещё не успокоилась, но он верит, что скоро ей надоест кидаться чем попало, и они смогут познакомиться поближе.
Закономерным итогом победы Ники становится свадьба. Не в кантонах, ведь в угоду политике архивампиры этот брак вроде как не одобряют, просто теперь официально не имеют поводов помешать: Ника действительно подданная империи. И не в императорском дворце, как я ожидала: супруга брата наследника ещё не оправилась после битвы с Неспящими, поэтому правящий род считает праздничное мероприятие на своей территории неуместным. Дворец родителей Валариона по понятным причинам недоступен, а к своим родителям в Озаран Ника сама не хочет: холодно там и политическая обстановка нестабильна из-за раскола правящего рода.
Поэтому мероприятие проходит в особняке на окраине столицы. Почему именно там, я понимаю, едва мы с Санаду переносимся на телепортационную площадку: у этого особняка чудесный, похожий на лес парк. Большой и вроде бы неухоженный, но слишком уж пасторально выглядят лужайки между деревьев и альпийские горки. Возможно, кусочек леса подготовили маги именно на это бракосочетание, так как супруг – полуэльф.
– Что-то последнее время я как-то не любитель леса, – бормочет Санаду, сводя меня с чёрных камней, чтобы дать другим гостям возможность переместиться.
К счастью, из архивампиров здесь лишь Санаду, да и то не как правитель, а как обративший Нику вампир.
Окидываю взглядом гостей. Так как для подготовки к приёму Санаду вызвал придворную модистку, моё оливкового цвета платье с золотой отделкой по красоте и качеству не уступает нарядам жены наследника и девушек из её гвардии, не уступает платьям пошившихся там же родственниц Ники и одевающихся при дворе эльфийского союза родственниц Валариона по материнской линии: они люди, для них отношения с вампирами – вариант нормы.
Украшения из сокровищницы Лофтийского кантона (диадема, ожерелье, серьги и браслеты) и вовсе сопоставимы только с драгоценностями жены наследника и мамы Валариона, хотя, на мой взгляд, самое замечательное моё украшение – устроившаяся в волосах саламандра. Драгоценности и платье я подбирала скорее под неё, чем с каким-то особым смыслом. Очень эта мелочь пузатая любит со мной везде ходить.