– Я сошла с ума, – прошептала я, уходя с головой под одеяло, пытаясь спрятаться от собственных чувств.

– Скорее влюбилась, – прокомментировал Миллилитр, появляясь на подушке, и попытался залезть ко мне. – Но одно другому не мешает…

– Мил! – недовольно протянула я, скидывая одеяло, и с укором посмотрела на мыша.

– Что? – с самым невозмутимым видом плюхнувшись попой на подушку, он похлопал лапкой мне по лбу. – Глупо отрицать очевидное. Тем более если чувства взаимны…

– Много ли ты знаешь о чувствах, – прошептала я, отвернувшись от мышонка.

– А я на редкость наблюдательный, – Мил положил лапки мне на голову и перевесился вперёд, заглядывая мне в глаза. – Герцог отдал тебе свою спальню. Мог спать где угодно. И даже с кем угодно, – протянул он с непередаваемыми интонациями. – Но он с тобой. Всегда. То стоит под дверью, то у кровати. А иногда, присев вот сюда, тянет руку к твоему лицу и…

– Прекрати, пожалуйста, – попросила я, облизнув пересохшие губы.

Каждый раз, стоило мне вспомнить наш с Ройдом поцелуй, сердце начинало с силой колотиться в груди. Но от слов Мила меня сейчас бросило в жар. Стоило представить, как Ройд склоняется надо мной. Как его рука…

– Хватит, – выдохнула я, скинув с себя одеяло, и поднялась с кровати.

– Эй! – возмутился мышонок, наблюдая за тем, как я накидываю на ночную сорочку халат и начинаю обыскивать пол в поисках своих тканевых туфелек. – Ты куда?

– В свою комнату, – отчеканила я, подрагивающими пальцами натягивая обувь. – Это всё слишком далеко зашло и… ни к чему не приведёт. Понимаешь? Ну кто я и кто он? Это в моём мире не так важно социальное неравенство, а здесь… Надо приводить в порядок оранжерею, мыло варить. Как-то на ноги вставать в материальном плане. Я… Мил, мне очень нравится Амелия, она чудесная девочка, которую просто нельзя не полюбить. Но я никогда не стану ей чем-то большим, чем… Да и герцог не допустит. Может, его и влечет ко мне, но… – от осознания у меня на глазах выступили слезы. – Я не хочу быть просто любовницей хозяина. Пусть между нами лучше вообще ничего не будет, чем так.

Миллилитр притих, слушая мою спутанную речь. Лишь когда я подошла к двери и взялась за ручку, он тихо произнес мне в спину:

– Ройд тебя не отпустит.

Обернувшись через плечо, я лишь грустно улыбнулась мышонку. Нельзя отпустить то, чего у тебя нет.

Распахнув дверь, я застыла, смотря на хмуро смотрящего на меня Ройда.

– Ты… – прошептала я.

– Твой фамильяр прав, Карина, – тихо произнёс он, делая шаг вперед и вынуждая меня отступить обратно в комнату.

– Кто… – едва слышно выдохнула я, чувствуя, как внутри всё обрывается от страха.

– Твой фамильяр, – повторил герцог, закрывая дверь и проворачивая в замке ключ. – Он прав. Я тебя не отпущу.